Рим. Цена величия

Агриппа был уверен, что Клавдий помог Юнии доказать незаконность рождения Гемелла. Были ли подделаны письма Ливиллы, это уже не важно. Главное, они сыграли свою роль, и Тиберий не вычеркнул Калигулу из завещания. А вовремя распущенные слухи о поклонении Гекате и слабоумии юноши заставили сенаторов презреть последнюю волю цезаря и отдать всю власть Калигуле. Связь с Макроном обеспечила поддержку преторианцев и безоговорочную присягу легионов.

Подслушанная беседа Пираллиды и Юнии натолкнула его на мысль проникнуть в покои Гемелла.

Напугать мальчишку было просто. Он тут же назвал имя той, которая уговорила его совершить жертвоприношение темной богине. Ирод не поверил, что Геката наслала на него проклятье, просто юнец сильно испугался. Но зато стало ясно, зачем в сенате распускались слухи о поклонении Гемелла подземным божествам. С легкой руки Клавдиллы они распространились с быстротой молнии, как и грязные сплетни о Друзилле, будто бы совратившей молодого Папиния с помощью приворотных зелий.

И чем лучше узнавал Ирод сущность жены императора, тем больше она начинала ему нравиться. Ему не составило труда догадаться, что смерть мачехи была делом рук Юнии: многие знали, как они ненавидели друг друга. И именно о ее могиле на Аппиевой дороге упоминала она в разговоре с Пираллидой. Но что за тайну знала мачеха? Теперь не у кого разузнать. Но так ли?

Три загадки во всей этой истории он не мог еще разгадать, и они будили в нем жгучее любопытство. А главное, заканчивались деньги, пожалованные Гаем в честь его освобождения. Ирод знал, как можно дорого продать молчание.

Теперь ему было над чем поразмыслить. За знание какой тайны Кальпурния заплатила жизнью? Почему Фабий Персик покончил жизнь самоубийством? И самое важное – кто был отцом ребенка императрицы?

Друзилла радовалась сближению с Агриппой. После их возвращения из Капуи Кассий Лонгин резко переменился. Прежде редко выезжавший из дома, теперь он проводил все время в общественных банях или на обедах. Несколько раз он выступал эдилом скачек и игр, добился у императора назначения проконсулом в Азию. Эта должность захватила его целиком, и он перестал обращать внимание на прежде горячо любимую супругу. Друзиллу это нимало не тяготило, и она с удовольствием окунулась в омут развлечений.

Хотя Клавдилла и помирилась с ней, Друзилла чувствовала, что старые обиды не забыты. Юния старалась, чтобы сестра Гая реже появлялась рядом, по ее наущению Друзилле были отведены в театрах и цирках отдельные ложи, вроде бы в знак признания заслуг ее мужа, и ей приходилось сидеть одной в соседстве со строгими весталками. Лишь Домиция Лепида, сестра Агенобарба, составляла ей компанию. Всем подругам было известно, что отношения между императрицей и Друзиллой весьма натянутые, и многие игнорировали сестру Калигулы. Лепиде нечего было терять, ее репутация из-за обвинения в кровосмесительной связи с собственным братом была и так запятнана, и, хотя сенат оправдал ее, на нее продолжали смотреть косо.

Друзилла часто посещала по вечерам гостеприимный дом Пираллиды. Их давно познакомил Ирод, и они прекрасно ладили. Гетера охотно предоставляла свой кров для тайных развлечений подруги, а по возвращении Друзилла очертя голову сразу кинулась искать новых любовников.

Неожиданно возобновилась их старая связь с Агенобарбом. Пираллида не возражала, а Друзилла была рада досадить, хоть бы и тайно, предательнице-сестре. Агриппа попеременно пользовался благосклонностью то гетеры, то Друзиллы и был абсолютно доволен жизнью. С приездом Друзиллы оргии в доме гетеры стали носить все более разнузданный характер.

Едва проведав о неприязни Агенобарба к Клавдилле, Друзилла принялась умело подливать масла в огонь, и постепенно Домиций смертельно возненавидел жену цезаря. Так и Друзилла, открывшая многие тайны, оказалась втянута Иродом в интригу против Юнии. Вся компания рассчитывала хорошо поживиться.

От Агриппы Друзилла уже знала, что Юния и Макрон – любовники. Ирод рассказал ей, что был свидетелем их тайного свидания в лупанаре Лары Варус. И в хорошенькой головке Друзиллы неожиданно зародилась и стала крепнуть некая идея, в которой она пока никому не сознавалась.

В третий день до ид шестого месяца, в Праздник Матралий, Друзилла и Пираллида нежились в тенистой беседке на крыше дома гетеры.

Друзилла только что вернулась из храма, где вместе с сестрами, императрицей и знатными матронами – теми, что выходили замуж лишь один раз, – приносила в жертву Матер Матуте нарочно испеченный для этого дня хлеб. Друзилла красочно расписывала, как Клавдилла хлестала по щекам свою рабыню. Все заметили, что эта часть старинного обряда пришлась Юнии по душе. Она выбрала для болезненного жертвоприношения, о назначении которого теперь уже никто не догадывался, Гемму и исхлестала ее щеки тонким прутиком лозы в кровь.