Римская Галлия

Если мы обратимся к другим писателям, не юридическим, то власть муниципальных магистратов в области суда нарисуется более значительною. Светоний изображает нам одного муниципального эдила, творящим суд с высоты трибунала[927]. Сикул Флакк обозначает как общее правило, что «муниципальные магистраты обладают властью брать и судить»[928].

Бедность документов, можно даже сказать, их полное отсутствие по данному вопросу, по крайней мере поскольку дело касается Галлии, оставляет вопрос о муниципальной юрисдикции в большой темноте. Вот что мы считаем здесь вероятным: 1. Отношение между муниципальной юстицией и судебными правами провинциального наместника никогда не было определено точным образом, откуда произошло, что последний мог делать в этой области все, что хотел. 2. По праву муниципальная юстиция (за исключением римских колоний) формально не признавалась; так как магистраты городов не обладали imperium’ом, юрисконсульт не мог видеть в них настоящих судей. 3. На практике многие дела ими разрешались окончательно; другие рассматривались ими, но с обязанностью подвергать решения утверждению провинциального наместника. 4. В уголовной области часто происходило, что муниципальные магистраты производили преследования, руководили следствием, судили, но в случае обвинения представляли свои приговоры к утверждению наместника, который один мог произносить смертные приговоры

[929]. В общем выводе, муниципальные суды существовали фактически, но обладали лишь узкою, низшею и как бы временною компетенциею. Без сомнения, судебная власть в настоящем смысле слова, полная и сильная, принадлежала лишь представителю центрального правительства. «Нет ни одного судебного дела в провинции, – говорит Ульпиан, – которого бы он не разрешал»[930].

Провинциальный наместник судил часто чрез уполномоченных им лиц. Он не в силах был, конечно, лично решать все дела, возникавшие на таких обширных территориях, как Нарбоннская или Бельгийская Галлии, поэтому он передавал, если хотел, свои права лицам, которые судили от его имени. У него были прежде всего всегда один или два помощника (legati proconsulis), которые судили как его заместители в гражданском и уголовном порядке, представляя его и его полномочия[931]

. Затем он мог по желанию назначать судей низшей категории (iudices pedanei). Их атрибуты нам малоизвестны, но ясно одно, что они назначались именно правителем провинции[932], так что они не были собственно государственными чиновниками, но агентами или уполномоченными наместника. Очень вероятно, что они не являлись судьями, назначенными в определенные округи, чтобы ведать в них всякие судебные дела, но что им поручалось ведение какой-нибудь специальной категории дел[933]. Закон воспрещал им рассматривать дела большой важности, например процессы о свободном происхождении (

ingenuitas)[934]. Наконец, провинциальный губернатор имел право давать судью сторонам в каждом отдельном процессе[935]. Такой прием, очень часто употреблявшийся, даже сделавшийся обычным в Древнем Риме, распространился и в провинциальном мире. Стороны являлись к правителю, представляли предмет тяжбы; он поручал судье, назначенному им самим, приступить к расследованию данных и сообщал последнему наперед формулу, которая как бы заранее диктовала ему, смотря по тому, какие факты обнаружатся, решение, которое он должен произнести. Иногда сравнивали эту процедуру с новейшим судом присяжных, но она ни в чем на него не похожа. Этот iudex

исполнял только специальное поручение своего начальника. Последний мог всегда, если хотел, судить самолично, он «давал особого судью» сторонам по такому-то отдельному делу лишь тогда, когда желал уменьшить себе работу[936].

В результате право суда не принадлежало в римской Галлии ни особому сословию судей, которые назначались бы пожизненно, как в современных обществах, ни коллегиям присяжных, ни народным собраниям; оно всецело и исключительно входило в компетенцию человека, который легально один был в провинции магистратом, то есть обладателем imperium’а, областным начальником, проконсулом или императорским легатом.

2. Consilium

Этот всемогущий магистрат, который один был облечен судебною властью, фактически не мог никогда оставаться одиноким при отправлении своей функции. Мы сейчас увидим здесь, что римляне, очень абсолютные в теории, не всегда оставались такими же на практике. В судебном устройстве, как и во всем другом, они придумывали ограничения и обходы, которые, не ослабляя власти, смягчали ее проявление.