Римский орел. Орел-завоеватель

— Ты умеешь вызвать у мужчины желание, — с улыбкой промолвил Вителлий, ощупывая ее промежность. — Давай посмотрим, что у нас выйдет.

Позднее, уже после захода солнца, в палатку зашел раб, молча зажег лампы и исчез. При бледном свете ламп Лавиния поднялась с постели, зевнула и потянулась, подняв руки над головой. Груди ее всколыхнулись, и Вителлий взвесил одну из них на ладони, восхищаясь ее упругой округлостью. Лавиния выждала несколько мгновений, прежде чем отстранить его руку.

— Ну, хватит тебе! Я должна возвратиться обратно в свою палатку.

— Когда я увижу тебя снова?

— Завтра, после императорского пира. Я приду сюда.

— А ты точно будешь на пиру? — спросил Вителлий.

— Да, буду прислуживать моей госпоже и легату. Жду не дождусь. Так хочется поглядеть, что за увеселения приготовлены для императора. Уж там-то будет чем восхититься.

Лавиния подняла с пола брошенную туда в пылу страсти тунику и стала натягивать ее на себя. Вителлий наблюдал за ней, положив голову на шелковый валик. Глаза его были темными и холодными.

— Лавиния, мне нужно, чтобы ты оказала мне услугу.

Продев голову в вырез туники и высвобождая длинные локоны, девушка рассеянно спросила:

— Какую услугу?

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне пронести кое-что на завтрашний пир. Это сюрприз для императора.

— Что именно?

— Это там, на столе, — сказал он тихо, указав на стоявший в углу низенький черный столик с мраморной столешницей.

Подойдя к нему, Лавиния взяла блеснувший в свете масляных ламп предмет — великолепной работы кинжал в серебряных ножнах, инкрустированных золотом, с извилистыми кельтскими узорами, в которых тлели кроваво-красные рубины. Черную как смоль, до блеска отполированную рукоять тоже венчал рубин, огромный, оправленный в золото.

— Какая красота! — восхитилась Лавиния. — Никогда не видела ничего подобного. Никогда. Где ты его раздобыл?

— Мне прислал его отец. Это подарок для императора. Предполагалось, что я преподнесу его Цезарю, как только мы захватим Камулодунум. Дай-ка его сюда.

Лавиния вернулась к постели, почтительно неся кинжал.

— Какая чудесная вещица. Император будет в восторге.

— На это и надеется мой отец. Но, согласись, такой подарок желательно вручить при особых обстоятельствах. Мне показалось, что, наверное, стоит преподнести его в разгар завтрашних торжеств в знак верности и любви. На глазах у всех гостей.

— Они умрут от зависти.

— Я тоже так думаю, — сказал Вителлий. — Вот почему мне и нужно, чтобы ты помогла мне.

— Но как?

— Я хочу, чтобы ты пронесла его для меня на пир. В присутствии императора запрещается появляться с оружием, и стража при входе будет обыскивать всех, кто получит официальное приглашение, но ты можешь проникнуть на пир через кухню. Единственное, что от тебя требуется, это спрятать его вот так.

Он запустил руку под тунику и прижал ножны к внутренней стороне ее бедра. Лавиния вздрогнула, потом рассмеялась.

— Прикрепишь его ремешком, и все будет в порядке. Никто ничего не заметит.

Лавиния снова взяла ножны и посмотрела на них, но уже с некоторым беспокойством.

— В чем дело?

— А что будет, если меня обыщут и найдут его на мне?

— Не тревожься, Лавиния. Я буду рядом. Если случится что-то подобное, я заберу у тебя кинжал. Я вмешаюсь и все объясню.

Лавиния внимательно всмотрелась в его глаза:

— А если не вмешаешься?

На лице Вителлия отразились гнев и обида.

— С какой бы стати мне впутывать тебя в неприятности?

— Не знаю.

— Вот именно. Вряд ли я стану подвергать опасности женщину, которую люблю, не так ли? — Он обнял ее, привлек к себе, почувствовал по расслабленности тела, что напряжение спало, и продолжил: — В трапезной, когда ты будешь прислуживать госпоже Флавии и Веспасиану, я найду способ забрать его у тебя.

— Но не на глазах же у всех?

— Конечно нет. Человеку моего положения не пристало лапать рабыню у всех на виду.

— Благодарю за такую заботу о моей репутации, — сказала она огорченно.

— Дорогая, я пошутил. Мы подыщем укромное местечко, где ты передашь мне кинжал. — Он крепко сжал ее в объятиях. — Ты ведь поможешь мне, правда? Это порадует моего отца и будет иметь огромное значение для моей дальнейшей карьеры.

— А что получу с этого я?

— Клянусь, как только мне выделят мою долю добычи, я первым делом выкуплю тебя у Флавии. Ну а потом ты получишь свободу.

— Прекрасная мысль. Но с чего ты взял, что Флавия согласится меня продать?

— Не думаю, что она заупрямится и откажет мне в такой просьбе, — негромко сказал Вителлий. — Это было бы неразумно с ее стороны. Кроме того, я могу на банкете представить тебя императору и попросить, чтобы он отдал тебя мне в награду за то, что я вызволил из лап Тогодумна попавший в засаду Второй легион. В этом случае Веспасиан вряд ли выступит с возражениями, неблагодарность никому не к лицу. Ты только жди моего сигнала, и подойдешь прямо ко мне.

— Ты все продумал, не так ли? — промолвила Лавиния, призадумавшись.

— О да.

— А потом? — спросила Лавиния, и в глазах ее засветилась надежда.