Рисующая ночь

Ты, главное, рисуй, Анита. Остальное не важно.

Мне даже обижаться не хотелось. Чего я ждала? Я ведь знала, что еду как бесправный человек, которому оказали милость, приблизив к Владыке. А я решила, что могу чего-то требовать и хотеть? Мои родные вместе, их ждет новая жизнь, у брата есть перспективы, матушка больше не станет плакать….

А люди, о которых мы всегда заботились, наконец, смогут воспрянуть от гнета и зажить прекрасным светлым будущим. Разве замужество большая цена? А любовь…бывает лишь в книжках!

— Если вам больше нечего сказать, то я прошу оставить меня одну. Я бы хотела вернуться к рисункам.

Не говоря ни слова, мужчина поднялся и прошел к двери. Я смотрела ему вслед и не видела ничего из-за слез. Так странно, я и не заметила, как начала плакать! Глупая, разве слезы что-то решали в твоей судьбе?

* * *

Дэймон Лиос’ атр’Авейн

Мое сердце изводилось в бешеном стуке, казалось, что оно желает выпрыгнуть из груди. Я не испытывал к этой девочке любви. Я точно знаю, что нет, а лгать ей у меня не хватило духу. Несмотря на ее слезы, кристально-чистые, мягкой дорожкой, брызнувшие из глаз. Подарить хоть какое-то утешение…

«Если вам больше нечего сказать…»

Нечего!

Я мог бы вскружить голову комплиментами, мог бы припасть к ее рукам, заверяя в вечности своих пылких чувств, но… не сумел. Человек, безропотно принявший свою судьбу, по меньшей мере, имеет право на истину. Лгать ей, глядя в глаза — преступление. Но что делать, если и сказать нечего? Как быть, если и уход — страшный проступок? Я сбежал! И, увы, ни капли об этом не жалел.

Я знал, что Анита все обдумает не по одному разу, и к новой нашей встрече будет спокойна и собрана. А еще решительна. Я знал, что у нее нет иного выбора. Нет и не будет, и ее рисунок, всего лишь реакция ее сознания и магии, на раскрывшуюся ложь. Она предназначена мне, и волей Богини, именно ей суждено править рядом со мной.

Сердце, продолжающее свой бешеный стук, совсем не в ладах с разумом. Будто оно видело и знало больше, да только не будет иначе, упустив однажды, я не отдам Аниту темному, вдруг решившему, что она его пара.

Камилла всегда желала всеобщего восхищения. У меня даже возникла мысль предложить этой девочке той же пышности и роскоши, в которой купалась моя прошлая жена.

Да только, вряд ли Анита желает балов, праздности и драгоценностей. Эта девушка совсем не проста и завоёвывать ее сердце у меня нет ни времени, ни желания. Я достаточно испил из чаши унижения.

Она права, я волен делать все, что пожелаю, и она, и ее родные в моей власти. Но я не причиню им вреда, как и планировалось, Анита станет принцессой. Любой ценой. Если спасует ее отец, коронацию пройдет Урджин.

Я переместился во дворец, нужно было завершить подготовку переезда Гелерма и Урджина, которая состоится ночью. Я так и не сказал Аните, что и ее мать уедет. Смалодушничал? Что скрывать это мне лишь на руку. Пусть девушка и не привыкла жаловаться, но ее родители встанут грудью на защиту своего ребенка, если только заподозрят, что ей плохо.

Отрешившись от мыслей об адарит, я лично проверил точки перехода, проинструктировал темных, что осуществят переход и будут охранять семью Аниты.

И только после этого вошел в бальную залу, где меня дожидались. Сегодня в честь Богини Айсы устроен праздник. Весь цвет высшего общества здесь, как на ладони. За всеми я могу наблюдать, и никто не сумеет улизнуть.

Мои глаза сами нашли Арвела. Он стоял, как и все, склонившись, выражая свое почтение и признавая мою силу. Внутри меня поднималась волна негодования. Я не хотел видеть этого мальчишку, но даже сам не мог понять почему. Он мне не соперник.

— Да начнется праздник! — громко объявил я и прошел к леди Айсе, открывая с ней бал.

Первый танец под аккорды тоскливой скрипки, ничего не значащие фразы и комплименты. Водоворот из лицемерных улыбок, слащавых и приторных обещаний, жажды внимания и страсти.

Что ж, я всегда отличался терпением. Осталось немного. Но… как же бесит этот Арвел!

Если бы не постоянное присутствие леди Айсы рядом со мной, я бы точно сорвался и прогнал чтеца душ. Не могу на него смотреть, не могу его терпеть рядом, увы, наказать его за ослушание я не могу. Я никому не запрещал общения с Анитой. Наоборот, все преподносилось так, словно это она не желает ни сближения, ни общения ни с кем, кроме новой семьи.

Обозначив свою позицию, я подставлюсь. О том, что она моя невеста станет известно в свое время, а пока…

— Потанцуем, Айса?

* * *

Анита Гранж

Я рисовала до самого утра, не обращая внимания ни на тех, кто приходил ко мне, ни на тех, кто звал. Мной овладело полное безразличие ко всему, кроме мольберта. Я хотела рисовать так сильно, как, наверное, никогда в жизни. Может, именно так и выплескивалась моя боль?

Эта была, несомненно, самая плодотворная ночь. Четыре картины! Такого еще ни разу не было. Но Богиня, что же ты предлагаешь мне! Зачем такое мрачное будущее среди роскоши?