Ритмы Евразии: Эпохи и цивилизации

Милый и дорогой, и неоценимый друг мой Лев Николаевич, буквально сию минуту почтальонша вручила мне драгоценное для моего сердца письмецо Ваше от 19–20 июня. Очень огорчила меня Ваша синтетическая «сводка» о состоянии Вашего здоровья. Но я твердо верю, что с помощью отдыха и хорошего врача, в условиях осторожности с Вашей стороны, Ваше здоровье восстановится быстро. Если позволите, о характере «режима» Вашей жизни и задачах сохранения здоровья мы также подробно поговорим в бытность Вашу здесь. От другого известия я возликовал: Вы будете читать по-русски! Конечно, это вполне естественная вещь. К тому же, на съезде русский язык, поскольку я знаю, будет широко представлен. Но дело в том, что за последнее время в отечественной науке, к глубочайшему моему огорчению, развилась уйма плюнь-кисляев, совершенно лишенных чувства национального достоинства и понимания сущности современной эпохи, – глубочайших провинциалов, прежде всего и в подлинном смысле этого слова... Прямо не понимаю, как это могло случиться. Вместо того, чтобы отстаивать и укреплять совершенно бесспорные (и всеми признаваемые!) международные права и позиции русского языка, они пускаются заискивать перед «высокопородными» западниками (а заискивающих всегда презирают!) – и, отказываясь от своего языка, пытаются доказать этим последним (т.е. «высокородным»), что и они (провинциалы) знают немецкий или французский не ниже, чем на «три», по оценке средней школы! Какой позор, какой стыд, какое полное отсутствие горизонтов! Сравнительно недавний «всемирный» конгресс историков в Вене (и место же выбрали!) был прямо-таки «парадом» отечественных плюнь-кисляев этого рода... Мне лично даже как-то неловко вспоминать, что при моей «особе» немецкие гувернантки состояли от моего возраста в три года до возраста в 18 лет; в течение десяти лет была при моей «высокой» особе и французская гувернантка. Еще и сейчас я мог бы читать публичные лекции и по-немецки и по-французски. Но тем неустранимей и стихийней, тем повелительней и сильней я чувствую, что на любой международной арене в настоящее время доклад можно читать и дискутировать только по-русски! На таком же «всемирном» съезде в Варшаве, в начале 1930-х годов, Ваш покорный слуга, действуя, по существу дела, в одиночку (при довольно пассивной поддержке со стороны покойного Николая Севастьяновича Державина) добился от съездовского комитета признания всех прав русского языка: доклады читались по-русски и прения по ним велись тоже только по-русски. И это были наиболее посещаемые доклады съезда. А ведь я представлял только русскую культуру, и Государства за мной не было! А эти плюнь-кисляи, через 30 с лишком лет после «Варшавы», после всего, что на любом поприще произошло за эти 30 с лишним лет, представляя не только русскую культуру, но и величайшее Государство нашей планеты, капитулировали при первом же наглом немецком окрике – не говорить по-русски! И кто осмелился на этот окрик! Я до сих пор не могу прийти в себя от нелепости всего происходившего в Вене... Я радуюсь, радуюсь от всей души, что свой доклад Вы будете читать по-русски. Конечно же, я приду на него, и мои (а тем самым и Ваши) друзья тоже, я надеюсь, придут. Тема Вашего доклада глубоко и широко меня интересует по существу. – Дорогой друг! И моя сестра, живущая в Москве, вот уже более 20 лет только «летает» по лицу всего Советского Союза. Так что эта сторона «советского образа жизни» мне хорошо известна. Прошу и умоляю: прилетайте в Прагу дня на 3–4 до начала съезда. Отдохнете перед ним, наберетесь сил, а мы, не утомляясь, успеем переговорить о многом. Пойдите навстречу моей просьбе! Эти дни не будут Вам ничего стоить: и скромное помещение, и питание я Вам обеспечу. Надеюсь, не пожалеете, что прилетели несколько раньше! Откликнетесь же поскорее. И главное – будьте здоровы!

Все мои шлют Вам привет. Крепко Вас обнимаю.

Душевно Ваш П. Савицкий

Немцы, в их массе, только в одной ситуации и понимают человеческий язык: когда они уже подняли вверх руки, а их собеседник – с карабином. В других ситуациях не понимают. Такова уж их природа.

Я стою на такой точке зрения: кто из числа ученых не понимает в современную эпоху, хотя бы пассивно, по-русски, тот просто не грамотен, «аналфабет», выражаясь по-здешнему, ибо наступает, грядет русская эпоха всемирной истории. Да будет!

Часть вторая

Историческая география Евразии