Ритуал

– Он будет решать, – выдохнула я со свистом. – Отправить сообщение сразу или помедлить пять мгновений, выпив чаю. Он будет решать – подать сигнал или закрыть глаза на доли мгновения –показалось.

– Вайю, – Кантор мягко и добродушно похлопал меня по плечу. – Иногда ты рассуждаешь как ребенок. Ничего не зависит от него. Твой менталист просто песчинка в системе, и не может изменить ничего. Мы рождаемся, растем и умираем, подчиняясь правилам, Вайю. Так устроена жизнь.

– Один менталист – да. Одна песчинка выиграет мгновение, сколько выиграют десять песчинок? Сто?

– Нельзя изменить систему.

– Верно, – я кивнула. – Поэтому её нужно разрушить.

– Сотрясти до основания, – добавил Кантор с ехидным смешком.

– Сотрясти тут, – я постучала ему по виску кончиком пальца. – Невозможное – возможно, Кантор.

– Что ты пытаешься сделать? – посерьезнел он. Неужели начал думать головой?

– Что может сделать песчинка? – хмыкнула я. – Система прогнила. Опоры фундамента рухнут – это просто вопрос времени, и погребут всех под собой. – И я не собиралась просто ждать, пока это случится.

– О да, и три поединка подряд в провинциальной Школе – это просто великая революция…

– Десять зим, Кантор. Через десять зим каждый из этого класса займет своё место, уготованное ему… по правилам. Каждая песчинка займет свое место в системе.

– Песчинка, Вайю…

– Невозможное – возможно, Кантор. Невозможное – означает только одно, этого ещё никто не делал. Ты видел обвал в Лирнейских? Всегда какой-то камешек летит первым, пока не превращается в реку из камней, которая сносит всё на своем пути… Изменения начинаются тут, – я снова постучала пальцем по виску, – и сейчас, а не через десять зим.

– Небольшая заноза, – хмыкнул Тир. – На первый камешек, прости, ты пока не тянешь…

– Я не собираюсь быть камешком, Тир, – фыркнула я в ответ. – Предпочту быть той, кто его кинет.

– И, ты довольна результатом? Дознавательская… подстилка… это было именно то, что ты хотела?

– Дознавательская, Тир, – парировала я спокойно. – Единственная на весь Север…

– О, да, именно поэтому ты кинулась защищать честь рода?

– Кто сказал, что не честь мундира? Черного.

Кантор прищурился.

– Соплюха четырнадцати зим встала на защиту чести и достоинства Рода и… Управления, – прошептала я нежно. – Как часто, ты думаешь, юные сиры вызывают кого-то в круг из-за оскорбления, нанесенного дознавателям?

– Оскорбили Блау… в присутствии.. и…, – наконец-то до него начало доходить. Повод для вызова юнцы дали мне просто превосходный – лучше не придумаешь, я планировала ограничиться причинами несовершенства внешности и облика. – Управлению всё равно, – тряхнул челкой Кантор.

– Всё равно, – подтвердила я. – Именно поэтому не позднее завтрашней вечерней зари у Бартушей и этой… пары подпевал пройдут обыски. Тщательные обыски. Изымут что-нибудь не слишком опасное, но достаточное, чтобы доставить Главам родом много неприятных мгновений. – Если болезненные реакции Таджо на оскорбления в свою сторону остались такими же, а когда задевали дознавателей, он воспринимал это очень лично, то и методы останутся прежними. Все только в рамках закона и полномочий. Воистину, случайности правят миром, даже думая пару декад, я бы не придумала настолько хороший план и повод.

– Они и так уже доставили неприятные мгновения… снимают уровни у всех, – прошептал Кантор. – Были у нас и у Фейу, идут последовательно…

– Перепись уровней населения Севера? – весело фыркнула я.

– Это не смешно, Вайю. Высшие… недовольны. Очень. Дознаватели лезут во всё и ходят по тонкой нити, а Блау сейчас неотделимы от черных…

– Наша форма тоже черная, – фыркнула я снова.

– Вайю! Ты можешь хоть иногда быть серьезнее? Дознаватели достанут всех, но менталисты неприкосновенны, куда будет направлено общественное недовольство?

– Блау…

– И ты, ты, Вайю, как самое слабое звено. Поэтому нужно думать не о том, как сотрясти Предел, а как прожить зиму, – рявкнул он сердито, дернув меня за руку. Я поморщилась – больно, и Каро сразу шагнул вперед к куполу.

– Понимаешь ты – понимают они, – я легонько кивнула в сторону Каро. – Что такую драгоценность как я, нужно защищать. И как ты думаешь, он будет делать это? Потому что приписывают правила? Или потому что он уже твердо решил это сам, – шепнула я Кантору в ухо, приподнявшись на цыпочки. – Я вызываю желание защищать, Кантор?

Мне достался нечитаемый взгляд, но руку внимательный Тир отпустил, отметив реакцию менталиста.

– Как ты этого добилась? – и голос звучал… расчетливо.

– Че-ло-век! – пропела я с насмешкой. – Люди, Кантор. Тебя окружают люди, а не Высшие, не враги и не инструменты. Лю-ди.

– Блау, давай без нравоучений. Что ты сделала?

– Познакомилась.

Тир скептически вздернул бровь, и я тоскливо вздохнула – сложный случай. Сейчас из Кантора вырастет что-то вроде второго дяди, если не хуже, учитывая тировский уровень силы, расчетливости в этом возрасте и изворотливого ума.

– Я просто спросила имя, Кантор. Имя… и немного аларийского творят чудеса, – фыркнула я насмешливо через плечо.