Robbie Williams: Откровение

«Зависит от того, что мне вернется, – размышляет он. – Потому что я не позволю, чтобы меня кто-то отчитывал».

Но он потому ожидает, что другие затаили злобу, потому что сам злится, и приводит еще один пример. «Есть такой, как бишь его зовут, короче из группы Primal Scream. Вокалист их. Бобби Гиллеспи. Он как-то сказал, что сжег бы меня, но «дерьмо не горит». В 1999 году. Увижу – побью. Обязательно».

«Интересно, какие у тебя шансы против Бобби Гиллеспи», – замечает Ант.

«Самому интересно», – говорит Роб.

Но, кроме шуток – если б вчера Бобби Гиллеспи появился в студии Loose Women, неужели ты ему отомстил?

Он размышляет над тем, что, возможно, я прав.

«Ну, сейчас, наверное, нет. Но тогда – очень долгое время – побил бы».

* * *

«Знает, у меня псевдоним Дженин», – сообщает Айда Анту и Касперу. Дженин – это такая архетипическая настойчивая и все контролирующая жена рок-звезды из фильма «Это Spinal Tap».

«Я тебя уже не называю Дженин, – говорит Роб. – На самом деле Айда – сторож моих решений: я ничего не могу сделать, не посоветовавшись с ней».

«Но в последнее время меня не очень джениновали, – замечает она. – Я забила».

«Нет, это я забил!» – протестует Роб.

«Но ты ж не слушаешь, – возражает Айда. – Вон тут взял как-то да и свою фотку голую в твиттер запостил».

«Да уж, – соглашается он. – Ага, ага».

«Я ему: не пости голую фотку в твиттер, будешь как мудак выглядеть перед народом». Она изображает его невнятную раздраженную реакцию. «Я ему объясняю: ты не на меня злись, я тебе просто совет даю, а вот людей эта картинка взбесит. Выглядеть идиотом будешь. Я лично ненавижу, когда люди такое делают. Но ты закапризничал и запостил все-таки».

«Из злости запостил, – соглашается Роб. – И тут же пожалел».

«А следующие три дня провел в депрессии, – вспоминает Айда. – Когда люди его хаяли почем зря».

Эпизод этот имел место пару лет назад. «Все из-за моей обостренной чувствительности насчет моего веса, что меня называли жирным чуть не каждый день. А тут я сбросил два фунта – и типа поглядите-ка на меня!»

«На фото он был совершенно голым, – рассказывает Айда. – Только член прикрыл. Вот и все».

«А в твиттере под фото написал: «Может ли головка члена моего разбить интернет?».

«Это после того, как Ким Кардашьян запостила свое «Ким Кардашьян разбивает интернет», – поясняет Айда.

Твит Роба, правда, ничего не разбил.

«Твит этот кучу народа оскорбил», – говорит Айда.

«Похоже на то», – подтверждает он.

Каспер удивляется: а зачем они вообще читают что-то из этих отзывов?

«Да нет, в твиттере все нормально более или менее, – слабо возражает Роб. – Это в фейсбуке ад». Но соглашается с тем, что, возможно, «я зависим от чтения того, что обо мне пишут, я такой сразу – ага, ненавижу себя…»

«Я – говно, вот тому лишнее подтверждение», говорит Айда. – Хорошие-то отзывы он вообще словно не замечает. Ищет плохие, чтоб законно себя ненавидеть. Здесь мы с ним идет голова к голове, а я включаю Дженину: Стоп! Потому что иначе дня три он проведет в депрессии, в ненависти к себе…»

«Вот да», – подтверждает он.

«Он от этого зависим, как наркоман, – продолжает Айда. – Это какой-то современный феномен, мне кажется».

«Я ж не говорю, что это не причиняет боли, – говорит Каспер. – Так-то это вообще ужасно».

«Поэтому я ничего этого и не читаю, – резюмирует Айда. – Потому что я слишком чувствительная, и я знаю, что в этом плане очень уязвима».

«Это ведь тоже нарциссизм своего рода, – возражает Роб. – Не тот нарциссизм, где ты такой: о, а меня тут любят! Такое никак не воздействует на тебя. Я действительно выискиваю тех, кто меня ненавидит».

«Ищешь ненавистников, точно, – соглашается Айда. – Обиду ищешь».

«Это нарциссизм, – резюмирует он. – Но не в том смысле, в котором люди привыкли думать».

«Это – одержимость самим собой, – говорит Айда. – Но не в плане “я так прекрасен”, а в плане “я такое говно”».

«Я верю своей собственной прессе, – обобщает он. – Но только той прессе, где меня ненавидят».

* * *

Утро продолжается.

«Вот когда Дженин против Робби, – интересуется Ант. – То кто чаще побеждает, Дженин?»

«Дженин обычно оказывается права, – отвечает Айда. – Всегда ли она побеждает? Нет».

«Дженин побеждает почти всегда», – встревает Роб.

«Ну мне кажется, что нет», – не соглашается Айда.

«У меня нет пароля от моего твиттера, – замечает Роб. – Потому что я не могу доверять себе – вдруг какую-нибудь катастрофу мирового масштаба вызову? Я все посты Майклу отсылаю».

«Ага, а, кстати, Дженин – это несколько человек, не я одна», – говорит Айда.

«Но сегодня, – заявляет он, – я узнаю свой пароль. Мне как будто 21 год и мне дали ключи».

«Про пароль – действительно? – голос у Айды слегка встревоженный. – А почему сейчас?»

«Потому что я очень много твитов пишу, и не хочу Майкла по десяти раз на дню отвлекать на это – у него есть дела поважнее».

Я спрашиваю, действительно ли он готов.

«Ага, – уверенно заявляет он. И добавляет: – А может, и не совсем. Мне кажется, мир к этому не готов». Он объясняет, как ему представляется проблема: «Привычка раскалывать желудь топором».

«Не хочу с людьми драться», – утверждает на контрасте Каспер.