Робинзоны космоса

День закончился без происшествий. Перед закатом я наметил маршрут на завтра. Мы решили ехать прямо на юг, держа курс на гору, которая хоть и была много ниже пика Тьмы, но все же достигала добрых трех тысяч метров. В полночь – была моя очередь дежурить – я заметил на вершине этой горы светящуюся точку. Что это, вулкан? Но свет скоро погас. Истина предстала передо мной, когда огонек зажегся снова, но теперь много ниже, на склоне. Световая сигнализация! Я оглянулся. Позади, на холмах по ту сторону реки, вспыхивали ответные огни. Не в силах скрыть беспокойства, я поделился своими опасениями с Мишелем, который меня сменил.

– Да уж, приятного мало, – согласился он. – Если ссви объявят всеобщую мобилизацию, мы окажемся в тяжелом положении, пусть и вооружены значительно лучше. Ты заметил, что они не боятся огнестрельного оружия? Да и боеприпасов нам надолго не хватит…

– И все же я хочу добраться до этой Сигнальной горы. Ведь только в горах – или рядом с ними – мы сможем найти руду. Проведем быстрый рейд.

Утром перед отъездом пришлось сменить проколотую стрелой шину: пробоина расширилась. Наконец мы двинулись в путь. Местность незаметно повышалась, потом стала холмистой, изрезанной ручьями, через которые машина не всюду могла пройти. В одной маленькой долине я заметил в скалах зеленоватые прожилки: это был гарниерит – довольно богатая никелевая руда. И вообще, долина оказалась настоящей рудной сокровищницей. К вечеру у меня уже были образцы никеля, хрома, кобальта, марганца и железа, а главное – великолепного каменного угля, который мощными слоями выходил прямо на поверхность. О такой удаче можно было только мечтать!

– Здесь будет наш металлургический центр, – сказал я.

– А как же ссви? – возразил Поль.

– Придется уподобиться американцам героических времен. Почва здесь, как мне представляется, плодородная. Если потребуется, будем сражаться, занимаясь распашкой земель и добычей руды. В любом случае со второго дня нашего путешествия мы больше не видели гидр. Одно это компенсирует все остальное.

– Да будет так! – воскликнул Мишель. – Ура! Да здравствует Кобальт-Сити! Проблема только в одном: как нам перетащить сюда все наше оборудование и машины?

– Как-нибудь справимся. Сначала надо наладить добычу нефти, а это тоже не так просто.

Мы повернули на север, потом на запад. В шестидесяти километрах от долины я обнаружил залежи бокситов.

– Определенно, эти места – настоящий рай для изыскателей! – заметила Мартина.

– Нам повезло. Надеюсь, будет везти и дальше, – ответил я, думая уже о другом.

Все это утро я ломал себе голову над одной задачей: нельзя ли как-нибудь заключить союз со ссви или хотя бы с некоторыми из них?

Вероятно, здесь обитало множество враждующих между собой племен. Нельзя ли привлечь хоть часть ссви на свою сторону? Но для этого прежде всего нужно было завести с «кентаврами» какие-то иные отношения – помимо обмена выстрелами.

– Если снова придется сразиться со ссви, – проговорил я громко, так чтобы все услышали, – не мешало бы взять хотя бы одного пленного.

– Зачем? – спросил Поль.

– Чтобы узнать их язык или, наоборот, научить их нашему. Это может пригодиться.

– Вы полагаете, ради этого стоит рисковать жизнью? – осведомился Вандаль, хотя и сам, по-видимому, многое бы отдал за такую возможность.

Я изложил свой план. А вскоре случай помог его осуществить.

На следующий день, едва тронувшись с места, мы вынуждены были остановиться из-за неполадки в машине. Пока Поль возился с мотором, на наших глазах произошла короткая схватка между тремя красно-коричневыми ссви, каких мы уже встречали, и десятком других, меньшего роста, с черной блестящей кожей. Красные защищались отчаянно и уложили пять нападавших, но сами пали под градом стрел. Победители, не подозревая о нашем присутствии, принялись терзать поверженных.

Я дал по ним очередь из автомата, трое черных ссви упали, остальные обратились в бегство. Тогда я вышел из-за деревьев, которые нас скрывали. Один из красных ссви попробовал подняться, но тут же упал: в его конечностях сидело пять стрел.

– Вандаль, дорогой мой, постарайтесь его спасти!

– Сделаю все, что смогу, но я ведь очень плохо знаю их анатомию. Впрочем, – добавил он после беглого осмотра, – ранения не представляются мне тяжелыми.

Ссви лежал недвижимо, все три его глаза были закрыты, и только по тому, как ритмично поднималась и опадала грудь «кентавра», можно было понять, что он жив. Вандаль начал извлекать стрелы. Ему помогал Бреффор, который, прежде чем стать антропологом, изучал медицину.

– Анестезии не даю, – заметил Вандаль. – Не знаю, выдержит ли.