Робкая любовь

Хмыкнув, я улыбнулась и приблизилась к двери. Схватилась за ручку, но замерла. Хотелось вернуться обратно и продолжить наблюдать за соседом. Как одержимая я не сводила взгляда с чужого двора, подмечая любые детали. Я даже окно приоткрыла, чтобы прислушаться к голосам, но до меня доносились лишь смазанные обрывки слов или смех парней. Ни одного слова я так и не смогла отличить, о чем сильно сожалела. Потому что мне впервые в жизни захотелось выбраться из укрытия, наплевать на страхи и опасения, которые пропитали меня насквозь, и оказаться там, рядом с Матвеем. Посидеть на скамейке, посмотреть на водную рябь, переливающуюся под солнечными лучами. Послушать его рассказ… Хоть о чем, лишь бы слышать голос парня, который вселял уверенность.

У меня никогда не было вечеринки. А то, что там должна была быть вечеринка, я не сомневалась. Значит, приедут еще гости.

Скорее всего, девушки тоже…

Мое настроение стремительно поползло по шкале вниз.

Махнув рукой, я толкнула дверь и вылетела в коридор. Спустилась по лестнице, цепляясь по привычке рукой за перила, и вошла в гостиную, в которой сидела тетя и разгадывала очередной кроссворд. С ее носа сползали очки в толстой оправе, пока женщина грызла карандаш, вчитываясь в строчки. Пробурчав себе под нос, она потянулась к книжке, которую чаще всего использовала как помощник при разгадывании непростых вопросов, и стала листать затертые желтые страницы с кучей пометок и закладок.

– С каждым разом все сложнее и сложнее, – проговорила тетя, заметив мое приближение. – Наверное, моя голова уже отказывается запоминать верные ответы.

Я пожала плечами, но не стала поддерживать тему возраста тети. Отчего-то мне становилось неприятно думать о том, как тетя жаловалась на здоровье. Или на свою память. Возможно, в этом я тоже была виновата.

– Я могу помочь? – обогнула стол и взглянула на пустые строчки.

– Нет, Лола. Я сама поищу. А тебе пора ужинать.

– Хорошо, я поем, – кивнув, я отошла от стола, как неожиданно замерла, когда вслед прилетели слова тети.

– Этот несносный сосед решил устроить вечеринку! – проворчала она, с грохотом откладывая книгу. – Говорила же, что от него будут проблемы.

Я сжалась. На миг мне почудилось, как тетя подскакивает и мчится на улицу, стучит в дверь и требует от Матвея прекратить. А ведь он еще ничего не сделал!

– Но никаких проблем нет, – прошептала, сжимая кулаки. Ладошки взмокли, и я стала судорожно их растирать о бока, сминая края футболки.

Тетя громко цыкнула и закряхтела, меняя позу. Навалилась вперед, складывая перед собой руки. Я чувствовала, как ее взгляд скользил по мне и будто сканировал. Возможно, дело было в катаракте, которая постепенно забирала зрение тети. Но каждый раз во мне вспыхивало сомнение – а если она видит меня насквозь и знает о моем увлечении Матвеем? Я поежилась под изучающим взглядом и пожала плечами.

– Пока нет, Лола. Не сегодня, так завтра он начнет отравлять нам жизнь. Вот поверь, если сегодня я услышу от них шум, то вызову полицию. Пусть разбираются! Не хватало мне тут пьяных драк под окнами и голых девиц. Знаю я этих мальчишек, которые устраивают вечеринки на заднем дворе! Обязательно что-то да случается.

Я выдохнула, качнув головой. Тетя не исправима. Это она отравляла жизнь соседям, а не они нам. Но мне пришлось прикусить язык и промолчать. Если я произнесу вслух, она огорчится и не будет со мной разговаривать. Или вовсе позвонит родителям. А вот с ними я пока не готова была встречаться. Прошлый наш разговор поверг меня в шок и долго не отпускал. Потому я знала наперед их слова – от меня всегда одни проблемы.

– Думаю, сегодня будет тихо, – ответив, я изобразила улыбку, посмотрев на мрачное лицо тети. Она прищурилась, тщательно рассматривая меня.

И вновь ее сканирующий взгляд – не вру ли я…

– Посмотрим, Лола. А теперь иди ужинать, – приказала тетя и я, кивнув, вылетела из гостиной. Лучше бы вовсе не спускалась вниз, чем оказаться вот так – как на расстреле.

Вбежав на кухню, я схватила тарелку и подошла к кастрюле. Набрала небольшую порцию отварного картофеля и подливки, я вернулась за стол и уставилась в тарелку. Аппетит, как и настроение, барахтался где-то на уровне «ниже плинтуса», но я впихнула в себя пару ложек. Запила все стаканом воды. А дальше действовала по инерции, старясь не думать о том, как мой организм сопротивлялся еде, как тётя пыхтела в гостиной, ругаясь то ли на кроссворд, то ли на соседей.

Все мои мысли сосредоточились на Матвее. Мне стало страшно за него и стыдно за нас. Мы ничего еще не сделали, а я уже готова провалиться сквозь землю, лишь бы не опозориться перед ним. А если тетя исполнит свою угрозу и устроит ему скандал? Вызовет наряд полиции к дому соседа. После такого скандала про нас разлетятся новые слухи…

Сердце в груди ударилось о ребра. Я сглотнула застрявший в горле кусок и с отвращением посмотрела на тарелку. По ее краям я умудрилась размазать подливу, картофелины размяла и превратила в неприятную на вид кашицу.