Родери. Королевская ночь

– Рекомендация? – предполагаю я. – Если всё это часть единого плана, то кто-то специально привёл сюда этих женщин. Только как угадать, что они умрут в ближайшем будущем?

– Никак, если не помочь им отправиться ко Всевышнему. Даллор, от чего скончались госпожи Дирес и Шедин?

– Орина Дирес сломала шею – неудачно упала с лестницы. Кейла Шедин отравилась грибами.

– Грибами? В современном Лэргалле? – изумляется Далайн. – Куда смотрели целители?

– Госпожа Шедин ужинала одна, во сне ей стало плохо, и она умерла, не приходя в сознание. Муж поутру обнаружил уже остывшее тело.

– Два своевременных несчастных случая… Даллор, а эти женщины – они были привлекательные?

– Что?.. – теряется Кэлэйн.

– Симпатичные внешне? Лицо, фигура? – поясняет Дал.

– Орина Дирес в двадцать четыре года считалась первой красавицей города, за ней ухаживала половина Брэгворда. Кейла Шедин тоже прекрасно выглядела для своих восьмидесяти девяти.

– Полагаешь, это было нечто вроде магазина? – пристально гляжу на Дала. – «Покажите мне, пожалуйста, во-он то тело? Ой, нет, нет, уберите, грубовато и нос картошкой. А это недурно, подойдёт».

– Чёрт его знает, – Далайн профессионально обследует приёмную – заклинания так и мелькают. – Но если бы я платил за новую оболочку, то постарался бы выбрать поприятнее.

– Какое ты тщеславное величество. Однако ход твоих мыслей понятен. Считаешь, кто-то решил приторговывать чужими личностями?

– И почему-то исключительно женскими. Первая трансформация – госпожа Шедин, которую опознал муж три недели назад. Вторая – госпожа Дирес, две недели. И неделю назад во дворец является Велия Реллар. В отличие от других она маг, у неё возрастает уровень силы.

– Или, напротив, не возрастает, а падает. Предположим, у оригинала был первый, у копии – третий. Наложение дало второй.

– Эффект Пáллера?

– Именно.

– Лэра, а не проще было наладить контакт с похоронной службой?

– И часто красавицы во цвете лет ломают шеи? Или кушают грибочки на ночь? Какова средняя продолжительность жизни в Лэргалле, Ваше Величество?

– Сто девяносто лет у людей и пятьсот семьдесят у магов.

– Вот и задумайся, Дал, – сколько придётся ждать, чтобы попалось подходящее молодое тело, которое вдобавок понравится придирчивому заказчику.

Смешок Кэлэйна заставляет нас с мужем обернуться.

– А вы были отличной парой судебных магов, Ваши Величества.

– Неправда, Даллор! – горячо возражает Далайн. – Мы были самой лучшей парой. С первого дня в Вэйнро… Нет, наверное, ещё с Академии. Да, Лэра?

– Не отвлекайся, – улыбаюсь я. – Мы сюда пришли зачем? Искать улики. Вот и ищи.

– На первом этаже ничего подозрительного. Приёмная, кабинет, служебные помещения и кухня, которой не пользовались.

– Кухня – это слуги. Кэлэйн, госпожа Гроулли держала прислугу?

– Ничего про это не слышал. Похоже, нет.

– Зачем магу первого уровня слуги? Готовить еду? В Золотом районе ресторанов больше, чем жилых домов, – Далайн кивком указывает на лестницу. – Посмотрим, как жила Гроулли в нерабочее время.

– Пожалуй, я задержусь внизу, – кошусь в сторону кабинета. – Проверю записи приёма.

Цепкий взгляд мужа спрашивает меня – ты что-то нащупала? Но я пока не уверена. В уме лишь начинает выстраиваться цепочка из фактов: целительница, привыкшая добиваться всего усердным трудом, – запрещённые эксперименты – служба во дворце – исчезновение, привлёкшее внимание Короны. Если бы я против воли оказалась втянута во что-то мерзкое и по каким-либо причинам не могла разоблачить преступников открыто, разве я не постаралась бы сделать так, чтобы расследование началось с какой-то незначительной мелочи? Например, с неожиданного ухода няни и «забытых» вещей.

Кабинет Лиары Гроулли, за исключением дороговизны обстановки, ничем не отличается от кабинетов других целителей. Сама, естественно, я к ним не хожу, достаточно собственного дара, но по работе приходилось бывать. Письменный стол на тонких ножках, два кожаных кресла – хозяйское и для посетителей, кушетка за ширмой, набор болванок для амулетов на полках. Отголоски магии в воздухе давно развеялись. Столешница чистая, в верхнем ящике пачка бумаги и одинокая самописка, в нижнем – упаковка визитных карточек. «Г-жа Л. Гроулли, ул. Релло́н, 26». Тяжёлые жаккардовые портьеры раздвинуты, подоконник широкий, как во всех старых домах. Удивительно – ни чахнущих бегоний, ни увядшей герани в горшке. Странно, обычно целители обожают комнатные растения, заставляют ими весь дом. Гроулли знала, что не вернётся? Пожалела цветы, которые засохли бы без полива?