Родственные узы

— Вы действительно желаете это знать? — уточнил он, и взгляд из насмешливого стал суровым. — Я могу посвятить Вас в тайну, на порог которой леди Тримеер поднялась и уже занесла руку, чтобы открыть дверь, ведущую внутрь. Есть одно но, моя милейшая леди Тримеер, подумайте хорошенько, прежде чем дадите ответ: Вы готовы остаться здесь, в этом доме, на правах любовницы лорда Гиена Мордерата? Других вариантов не существует.

— Никогда, — мгновенно вырвалось у меня, — я никогда не буду ничьей любовницей, лорд Мордерат, и тем более не останусь в Королевстве Тюльпанов. Извините, что в очередной раз подхожу к этой тайне, но если я вижу, что она есть, что мне с этим делать?

— Леди Видана, — какой спокойный голос, и исчезло колючее напряжение в глазах, — пожалуйста, сосредоточьтесь на других проблемах. Не пытайтесь разгадать эту тайну, да, Вы в состоянии это сделать, поверьте, я нисколько в этом не сомневаюсь, но как Вы будете после этого жить? Делайте только то, о чем я Вас прошу, и ни каплей больше в направлении нас с Герном. Вы готовы мне пообещать больше не приближаться к этой теме?

— Я постараюсь не касаться лорда Пэйна, — ответила я и спросила, — мне можно вернуться в империю?

— Нет, — ответ как удар хлыста, его лицо побелело, — я сказал утром, значит утром. Я Вам так противен, леди Тримеер?

— Нет, значит, нет, тогда я пойду в комнату, спасибо за компанию, лорд Гиен, — и я, поднявшись, покинула гостиную, не обращая внимания на хозяина дома. Да, ему это очень не понравилось, но мне какое дело до его желаний?

За окном смеркалось, я стояла и смотрела вдаль, там, за садом Лунной Богини, высоко в небе плыли три воздушных шара, они то приближались, то удалялись. Мне хотелось вернуться домой и, закрывшись в кабинете, разложить свои записи по столу и думать, строить версии, проверяя, насколько прочными они могут быть. Выслушать рассказы бабушки и Патрика о сегодняшнем дне и почитать перед сном обязательные полстраницы на магическом языке.

— Как много дел, а я вынуждена сидеть в этой роскошной клетке и ждать разрешения лорда Мордерата, чье настроение менялось в течение короткого времени так резко, что пугало меня, — так думала я, занимая кресло у окна и закутываясь в плед, меня познабливало, похоже, дорвавшись до воды, я перекупалась.

Я старалась не думать о разговоре, услышанном в гостиной, но в тишине и покое мозг обрабатывал и обрабатывал полученную информацию: слова двух друзей, их взгляды, говорившие едва ли не больше, чем сами фразы, паузы между ними, внимательный взгляд профессора, который он прятал под маской рассеянности. В тот момент, когда меня подняли с кресла и уложили в кровать, укутывая одеялом как маленького ребенка, я поняла, о чем предостерегал меня лорд Мордерат, и беззвучно заплакала, как только за ним закрылась дверь.

Ранним утром, едва на небе появился первый лучик солнца, я выскользнула из-под одеяла и, стараясь не смотреть на себя в зеркало, боясь увидеть распухшее от слез лицо, быстро умылась и, переодевшись в одежду Патрика, покинула комнату. Босиком, чтобы не стучать каблучками ботиночек, прошла по второму этажу и, спустившись вниз, вышла на улицу. Было так рано, что я не встретила никого на своем пути, чему была очень рада.

— Видюша, возвращайся, — поступило телепатическое сообщение от Патрика, создав переход, я бросилась в него, услышав стремительные шаги лорда Мордерата в парадной, спешившего за мной. Наглость чистой воды, я даже не поблагодарила за гостеприимство и не попрощалась, но ему хватило бы одного взгляда на меня, чтобы понять: я проплакала всю ночь, а значит, разгадала тайну, к которой даже не имела права приближаться.

* * *

Переход открылся в моей комнате, и первое, что я сделала, — ушла в гардеробную и долго стояла под струей воды, стараясь смыть с себя дикую душевную боль и ночной кошмар. Переодевшись, я вышла в комнату, взяла со столика портрет супруга и, немного подумав, унесла в гардеробную, где положила под стопку постельного белья. А затем заклинанием вернула своему лицу прежний вид, будто и не было бессонной ночи, полной слез, жуткого осознания своего одиночества и понимания, что я просто ступенька, через которую перешагнули, отправилась в гостиную, где попала в объятия бабушки и Патрика. Жизнь продолжается, и мои самые родные и близкие не виноваты в том, что произошло, я отвечала на их радость своей улыбкой.

— Видюша, меня так и не смогли найти, — улыбаясь, рассказывал он, — сбежать оттуда через переход было невозможно, Альбер оставил только одно место для этого — гостиную. И потому за половину дня пришлось переплыть несколько лесных речушек, пробежать немалую дистанцию с препятствиями по непроходимому лесу и, только удалившись как можно дальше от замка, я смог открыть переход и появиться дома. Ждем, когда появятся Тримееры.

— Бабушка, а ты как тут одна была? — спросила я, ощущая внутри себя ледяную пустыню, вымораживающую все эмоции.