Рок

– Это нехорошо, ты слишком глубоко погрузился в воды времени.

– Я и сам чувствую, но что-то происходит внутри кольца. Стражи обеспокоены, воины им докладывают, что прорывы Детей Леса участились.

– Я все это знаю. Учись сочетать равнодушие с участием, поверь, что многие вопросы они прекрасно могут решить и сами. Помни, что должность Перста может стать для тебя пожизненной, как для твоего предшественника.

– Да будет воля Рока.

– Ты это брось! – рассердился Монах. – Ты мне здесь нужен!

– Повинуюсь, Пресветлый.

– Не увиливай, Капил, ты можешь меня обмануть, можешь спрятаться за бумажными стенами званий и титулов, но ты не обманешь свой Рок! Павел стал стар, его Дар тяжелеет быстрее, чем тело, и твоя помощь может понадобиться очень скоро.

– Ты хочешь сказать, что призовешь меня и поставишь рядом с собой?

– Капил, ты же друг мой, разве ты уже не стоишь ко мне ближе всех?

– Да, Михаил, я рядом душою, но я скучаю по тебе.

– Мы же часто общаемся с тобой при медитациях, – удивился Монах, – разве этого мало?

Перст отозвался не сразу. Он громко отхлебнул чай, показывая, что занят, но на самом деле он обдумывал ответ.

– Нет, этого вполне достаточно. Прости меня за то, что я сказал об этом.

– Что значит – прости? – Монах откинулся в кресле и пристально посмотрел на Капила. – Ох, смотри, Наперсник! – Михаил погрозил ему пальцем. – Дружба – очень тяжкая ноша, но она не есть залог карьерного роста. Что-то ты мне сегодня не нравишься.

– Я изменился?

– Именно. Только к добру или к худу?

– Для меня это скрыто, Пресветлый.

– Для меня пока тоже, – задумчиво сказал Монах, потом встал. – Вот что, Наперсник, пошли. Пришло время тебя испытать.

Хранитель горы подошел к двери и выжидательно посмотрел на своего друга. Даже в скудном свете одной лампочки стало заметно, что тот побледнел.

– Капил, ты ведешь себя, как студент перед походом к Духу.

– Ничего не могу поделать, Пресветлый, волнуюсь.

– Плохо, друг мой, очень плохо. Шагай за мной.

…Здесь Перст никогда не был, хотя провел в горе немало лет. Они шли по совершенно темным коридорам, в которых многолетний слой пыли ощущался под ногами, как ковер. Потом они долго поднимались по узкой лестнице. Капил не очень хорошо видел в темноте, поэтому не сразу понял, что путь вывел их в какое-то громадный зал, где даже шорохи стали гулкими и раскатистыми.

Подъем прекратился, щелкнул выключатель, и под потолком зажглись несколько лампочек. Они были в большом, круглом помещении, наполненном непонятными механизмами и устройствами. Оборудование покрывал толстый слой пыли.

– Что это? – вырвалось у Перста.

– Это? Древняя обсерватория, Капил.

– Не понимаю, Михаил.

– Здесь люди наблюдали за Солнцем. Вот, видишь, – Монах подошел к длинному изогнутому полукругом столу, – здесь стоят приборы, дисплеи, компьютеры, они автоматически следили за Солнцем и предупреждали о магнитных бурях.

– Откуда ты это знаешь, Михаил?

– Читал. – Монах повернул какой-то рубильник, что-то загудело. – Работает! – довольно прокомментировал он. – Смотри, Капил, вон там, в углу, стоит стеклянная колба.

– Ничего себе колба! – прошептал про себя Перст, задирая голову: стеклянное сооружение было высотой под десять метров и диаметром метра полтора.

– Иди, Капил, не бойся. Прямо к колбе иди. Видишь, – объяснял Монах Наперснику, попутно что-то делая за древним пультом управления, – там есть окошко?

– Да, Михаил, вижу.

– Сейчас сверху польется поток света, ты должен медленно, повторяю, очень медленно, просовывать в отверстие руки. Прямо в гущу света. И встань так, чтобы я все хорошо видел.

Монах пощелкал чем-то, и раздалось монотонное гудение. Через несколько секунд внутри колбы сверху вниз упала яркая искорка. След ее не растаял, а остался гореть тонкой огненной нитью. Гудение нарастало, а вместе с ним рос и пучок света, он ширился, наливался силой и мощью, превращаясь в колоссальный столб света.

– Капил! – крикнул громко Монах. – Давай, пора.

Перст, словно завороженный, смотрел в это ослепительное сияние. Оно пугало и притягивало одновременно. Дотронуться до него казалось безумием. Капил представил, как обугливаются его пальцы, как невыносимая боль бежит по нервам, но он не смел ослушаться приказа Монаха. Медленно он продвигал свои руки к свету. Удивительно, но свет был холоден, а на ощупь словно вода! Перст засмеялся и раздвинул пальцы, световые струи лились через его ладони, приятно лаская кожу. Капил пошевелил руками, стал слегка водить ими из стороны в сторону, и столб света реагировал на это, как будто был привязан к ладоням!

Перст оглянулся. На него из-за пульта смотрело спокойное лицо друга в черных очках. Капилу это показалось таким забавным, что он громко засмеялся. Его радость свободно лилась из горла. Он кричал, не понимая, что кричит, пел, не различая слов, он был так счастлив в эти мгновения! Внезапно свет пропал, по глазам ударила темнота, на тело навалилась усталость, кожу рук невыносимо саднило. Ноги Перста подкосились, и его подхватил Монах.

– Садись сюда, Капил, и терпи, скоро все пройдет.