Рок-цыпочка

Они сковали мне руки за спиной наручниками и привязали к стулу нейлоновой веревкой. Я подумала, что делать и то, и другое — немного излишне, но разумно решила не делиться своим мнением. В наручниках и связанной, мягко говоря, было неудобно. На самом деле, если бы я могла пошевелиться, то испытала бы боль. Либо от веревки, врезающейся в кожу, либо от напряжения в руках. Координация движений, после того, как меня во второй раз в жизни вырубили электрошокером, еще не восстановилась, поэтому никакой возможности сопротивляться, пока меня связывали, не было. Да и это ни к чему не привело бы, поскольку оба мужчины были вооружены. Занятия по самообороне я бросила, не успев доходить и трех недель, и, насколько я знала, не была пуленепробиваемой, как Супермен.

Я находилась в доме, бог знает где, очевидно, там никто не жил, причем уже долгое время. Мы были в грязной гостиной, где стоял старый, потрепанный, пыльный диван и стул, на котором я сидела. Вот и вся обстановка, если не считать пылевых клещей размером с кокер-спаниелей.

Двое парней, которые меня схватили, были теми, кто стрелял в нас с Рози и положил начало этой катастрофе. Один из стрелков много времени пропадал в соседней комнате, и по его приглушенному голосу я поняла, что он разговаривает по телефону. Второй стрелок оставался со мной. Эти парни не были напуганы так, как Рози, и за последние пару дней явно посещали душ. Однако их глаза внушали страх. По ним было видно, что я вляпалась в серьезное дерьмо. Эти парни были профессионалами, и они не валяли дурака.

Наверное, я бы боялась еще больше, если бы мне дико не хотелось в туалет.

Обычно мой мочевой пузырь отличался железной стойкостью. Все вечно комментировали мой контроль над мочевым пузырем. Обычно мне требовалось в два раза больше времени, чем другим, чтобы захотеть в туалет. Я могла спокойно выдуть бочку пива перед концертом и не пропустить ни одной ноты. Мой мочевой пузырь был почти таким же легендарным, как моя встреча с Джо Перри из Aerosmith. Но теперь пиво «Fat Tire» пронеслось через организм в рекордно короткие сроки, и я умирала от желания пописать.

Я понятия не имела, сколько времени здесь провела. Я сосредоточилась на том, чтобы держать рот на замке и не описаться в штаны. Я не хотела просить их отпустить меня в уборную. Поэтому у меня не хватало сил собраться с мыслями, чтобы придумать план побега. Я не задавалась вопросом, сколько времени потребуется моей семье, чтобы понять, что я пропала, особенно, учитывая, что стычка с Ли означала, что я буду скрываться некоторое время, прежде чем снова покажусь на заднем дворе. Я даже не задумывалась о том, что это может обернуться мне боком, и последнее мое деяние на бренной земле станет ссора с Ли.

Я глядела в окно, раздумывая, что, возможно, могла бы понять, где нахожусь, если бы хорошенько присмотрелась, если бы сосредоточилась на чем-то, кроме того, что ужасно хочу писать или что моя жизнь скоро может закончиться.

Именно тогда я увидела макушку с дикой шевелюрой светлых волос и глаза, прикрытые очками ночного видения.

В окно заглядывал Текс.

Святое дерьмо.

Не успела я его разглядеть, как он исчез.

— На что ты смотришь? — спросил меня стрелок, поворачиваясь к окну.

Вошел другой стрелок. Оба были крупными парнями, в брюках и рубашках с закатанными рукавами, чем-то похожи на Громилу Гэри и Ужасного Тедди. Никаких галстуков.

Тот, что говорил по телефону, выглядел старше, каштановые волосы были тронуты сединой. У того, кто следил за мной, волосы были песочного цвета, возможно, в какой-то период жизни он был симпатичным, но теперь казалось, будто он стремительно приближался к среднему возрасту.

— Он согласен. Он обменяет девушку на бриллианты, — сказал Седой Стрелок с телефоном Светловолосому Стрелку-Надзирателю.

— Она смотрела на что-то за окном, я проверю, — сказал Светловолосый Стрелок Седому Стрелку.

Седой Стрелок смотрел на меня, пока Светловолосый выходил на улицу.

— Снаружи твой парень? — спросила меня Седой.

Я покачала головой и промолчала. Я надеялась, что Текс давно ушел и звонит в 911. Но боялась, что Текс поблизости и планирует армагеддон.

Седой переходил от окна к окну, держась поодаль и выглядывая наружу. Он начинал казаться немного менее профессиональным и крутым, и немного более в панике и отчаянии.

— Гребаный Найтингейл! — выплюнул он и повернулся ко мне, вытаскивая из-за пояса брюк пистолет и направляя его на меня. — Ты видела его? — заорал он.

— Нет, — ответила я, не солгав, так как он говорил о Ли, а снаружи я видела не Ли. Поэтому умерла бы, по крайней мере, без этой лжи, омрачающей мою душу.

Седой обращался с пистолетом не как Рози, он держал его уверенно и с привычной легкостью, чем пугал до чертиков. Настолько сильно, что я совершенно забыла, что хочу писать.

— На что ты там смотрела?