Рокировка судьбы

Только в госпитале, когда Александр окончательно пришёл в себя, и стало ясно, что он выживет, он узнал, что все его ребята отправились домой… в гробах. Ваня и Николай – в Белоруссию, Павло – на Украину, Анзор – в Грузию, Виктор – в Тульскую область…

Госпиталь находился в Каире. Все медики-специалисты были советскими. Александра оперировали – и не один раз, – известные московские хирург и нейрохирург. Через неделю после последней операции, когда Чаренцова перевели из реанимации в общую палату на троих человек, нейрохирург минут на пятнадцать присел рядом с ним, поговорил. И сказал напоследок:

– У тебя, старший лейтенант, богатырское здоровье. С такой контузией и такими ранениями в голову люди не выживают. А если выживают – это ещё хуже, потому что становятся идиотами. Нет, это не грубое слово, а медицинский термин. Поражённый мозг лишает их памяти, разума, осознания самих себя. Смерть лучше. Но тебя, мой дорогой, чаша сия миновала.

Приложил ладонь к плотно забинтованной голове парня, добавил чуть дрогнувшим голосом:

– Очень рад, что всё именно так. Ты смелый человек. Выздоравливай.

А на следующий день в палату вошёл командир дивизиона подполковник Колокольников и ещё один человек в штатском. Александр сразу понял – офицер и довольно высокого ранга. Инстинктивно дёрнулся подняться, но мгновенно боль резанула по глазам. А подполковник тут же прижал его плечи к подушке:

– Что ты, парень, не глупи! Лежи. – И пошутил. – Это мы теперь постоим перед тобой навытяжку. Пользуйся, когда ещё придётся.

Потом подполковник уже более официальным тоном сказал ему, что он, Александр Чаренцов, проявил в бою находчивость, смелость, личное, истинно офицерское мужество. Благодаря его действиям сбиты три израильских истребителя. Министром обороны подписан приказ о присвоении старшему лейтенанту Чаренцову очередного звания «капитан» досрочно.

Подполковник оглянулся на офицера в штатском, и тот продолжил спокойным голосом, но с особенными проникновенными интонациями:

– Высшее руководство страны оценивает ваш поступок, как подвиг. Сродни подвигам командиров и бойцов в Великую Отечественную войну. Сродни подвигу Александра Матросова. Страна должна знать своих героев, но, увы, пока об этом приходится молчать. Рад сообщить вам, капитан Чаренцов, что вы награждены боевым орденом Красной Звезды…

Александр поправлялся медленно, но, как сказал хирург, «уверенно». С головы сняли повязку. На гладко выбритом черепе жутковато смотрелся большой шрам.

– Ничего, – утешил врач. – Со временем зарубцуется, хотя и будет заметным. Но волосы закроют, шевелюра-то у тебя густая, сам перед операцией сбривал, знаю.

Да, доктора госпиталя были все из Союза, а младший медперсонал – местные, арабы. Улыбчивые, услужливые, все говорили по-русски, кто лучше, кто хуже. Но среди медсестёр и лаборантов попадались и свои, советские. К тяжелораненному больному Чаренцову была приставлена личная медсестра, как раз такая русская девушка Марина. Александр всегда с нетерпением ждал её, и она не заставляла его подолгу скучать. Симпатичная, всегда улыбчивая, со звонким смехом и ласковым голосом, Марина была ещё и опытным медиком.

В родном городе Ростове-на-Дону она окончила медицинское училище, год поработала в больнице, попробовала поступить в мединститут. Не прошла. А девушкой она была практичной, смекалистой – решила зайти «с другой стороны». Подала заявку на работу за границей, и почти сразу получила назначение в санитарную часть при советском военном гарнизоне в Венгрии. Два года успешно работала там, набираясь опыта, получила звание сержанта. Была уверенна – ещё год работы, и ей обеспечено от Министерства обороны направление на учёбу. Тогда перед ней будут открыты двери любого медицинского ВУЗа страны, без всяких конкурсов. И вдруг – неожиданное предложение: поехать работать в Египет, в военный госпиталь Каира.

Марина не отказалась. Во-первых, её шанс на дальнейшую карьеру упрочивался. Во-вторых – очень же интересно! Как раз недавно она прочитала книгу польского писателя Болеслава Пруса «Фараон», которая ей очень понравилась. И вдруг она сама увидит Египет, пирамиды, Нил. Когда ещё такое случится? Конечно же она согласилась. Да и знала – в Венгрии, в её воинской части, об этом поговаривали, – между Египтом и Израилем скоро начнётся война. А значит, будут раненные, она там нужна…

Всё это Марина рассказала Александру. Рассказала, просиживая подолгу около его койки. И когда он лежал под капельницей, и после уколов или перевязок, и когда кормила его из ложечки. Да и просто так, в свободное время.

А свободное время у неё было: для того, чтоб выхаживать раненного офицера, медсестру Марину Пыжову освободили от многих других обычных обязанностей. Александр уже начинал подниматься – она была рядом. И он первые шаги делал, опираясь на плечо или руку девушки. Но ещё сильно утомлялся, приходилось ложиться в постель. Однажды сказал с сожалением:

– Даже читать не могу, совсем инвалид.