Рокоссовский: терновый венец славы

- Я считаю, как и все члены Ставки, - побледнев, произнес Сталин, - что удар надо наносить только один. - Он поднялся, объявил перерыв и, бросив на Рокоссовского тяжелый взгляд, властно произнес:

- Я не понимаю вашего упрямства, товарищ Рокоссовский! Идите и еще раз подумайте!

Все знали, что Сталин был сложным человеком. Он не любил, когда с ним не соглашались.

Рокоссовский закрыл за собой дверь и вновь уселся на диван. Что я теперь скажу Верховному? Правильность моего решения не вызывает сомнения. Может, нанести один удар? - подумал он. - Но при двух ударах успех несомненен и жертв меньше».

Он взглянул на часы: скоро надо идти на заседание. И все-та-ки один удар или два? Один - это ошибка. Два - это успех. А может быть, хватит упорствовать? Просто прийти и сказать, что ты не прав? Зачем лезть на рожон? В случае неудачи можно спрятаться за широкие спины представителей Ставки. И не надо будет корчить из себя большого оригинала.

Рокоссовский на миг представил себе почти тысячекилометровую линию фронта, идущую по белорусским болотам, лесам, озерам и рекам. В его подчинении сотни тысяч солдат и офицеров. Именно по его приказу они пойдут в наступление... Судьбы многих из них зависят от его решения. « Нет, нет, люди не должны расплачиваться жизнью за мои ошибки, - подумал он. — Нельзя отступать от того, в чем ты абсолютно уверен».

Рокоссовский зашел в кабинет, где уже все были в сборе.

- Так что же, будем наносить один удар или два? - прищурился Сталин.

- Считаю, что необходимо нанести два удара, - спокойно произнес он.

Верховный закурил трубку и молча начал бесшумно ходить по кабинету, время от времени поглядывая на командующего фронтом.

«Ну и твердолобый! - мысленно воскликнул Ворошилов. -Не зря Я тебя уволил из армии и дал санкцию на арест. Все равно тюремная наука не пошла тебе впрок».

Жуков и Василевский ждали развязки, Которая должна была оказаться не в пользу Рокоссовского. У них даже появилось опасение, что они могут потерять незаурядного полководца.

Рокоссовский посмотрел на маршала Воронова. Тот кивком головы одобрил его действия.

- Товарищ Главнокомандующий, - не выдержал молчания генерал армии, - разрешите мне до конца высказать аргументы В пользу двух ударов.

Сталин остановился, набивая табаком трубку, и после длинной паузы произнес:

-Говорите!

Рокоссовский подошел к карте, взял указку.

- Дело в том, что, если группировке войск на направлении главного удара не оказать помощь на другое участке, противник, вполне возможно, не даст прорвать оборону.

- Почему? - остановился Сталин и поднял глаза на генерала.

- Потому, товарищ Сталин, что у него остается реальная возможность перебросить сюда силы с не атакованных нами рубежей, - ответил Рокоссовский.

- А что дают ваши два главных удара? - негромким голосом спросил Сталин, остановившись у стола президиума.

- Два главных удара решают все проблемы, - запальчиво сказал Рокоссовский. - В сражение одновременно вводится основная группировка войск правого крыла нашего фронта. Гитлеровцы напрочь теряют реальную возможность маневра. Успех, достигнутый пусть даже сначала на одном из этих ударов^ ставит немецкие войска в тяжелое положение, а нашему фронту обеспечивает энергичное развитие наступления. - Рокоссовский повернулся к Верховному, шагавшему по кабинету. - У меня все, товарищ Главнокомандующий.

Сталин раскурил трубку, медленно, с остановками, почти вплотную подошел к Рокоссовскому.

Кое-кому, в первую очередь Ворошилову, показалось, что Верховный сорвет погоны с плеч несговорчивого и упрямого командующего фронтом. Рокоссовский в эти тревожные минуты не потерял самообладания. Известная всем, едва заметная добродушная улыбка и сейчас не сходила с его лица.

После некоторого раздумья Сталин поднял глаза на Рокоссовского и, сжимая в руке потухшую трубку, тише, чем обычно, сказал:

- Настойчивость командующего фронтом доказывает, что организация наступления им тщательно продумана. - Он повернулся к президиуму. - А это надежная гарантия успеха. Утверждаем решение Рокоссовского.

4

Вернувшись из Москвы, командующий фронтом начал готовить операцию, которую предполагалось начать 15 - 20 июня. Он вновь отправился на передний край. Ему предстояло окончательно отработать операцию «Багратион». Один главный удар наносился армиями Горбатова и Романенко, второй - армиями Батова и Лучинского.

Во второй половине дня Рокоссовский на стыке двух армий собрал всех командармов. Обещанная синоптиками гроза так и не пришла, но продолжал моросить дождик. В палатке было душно, хотя одна сторона ее была полностью открыта. На столе перед генералами лежали карта и аэрофотоснимки местности и укреплений противника на Бобруйском направлении. Командующий фронтом довел план операции «Багратион», умолчав о трудностях его принятия, поставил задачи армиям, вместе с командармами определил плацдармы и сроки сосредоточения войск.