Роковой поцелуй

Ей снова стало не по себе, как несколько часов назад, когда он ушел с Брук-стрит. Оливия в очередной раз попыталась заглушить голос совести. Лорд Синклер заслужил свою репутацию не случайно, и нелепо так расстраиваться из-за его чувств. Если есть хотя бы малейшая вероятность, что она обнаружит в бумагах Говарда Синклера улики, проливающие свет на смерть Генри, дело того стоит. Она искала помощи лорда с единственной целью: восстановить доброе имя Генри. Если сейчас она откажется от дальнейших поисков, она предаст память своего крестного.

Лукас повернул голову, их взгляды встретились, и Оливия поняла: он сразу ее заметил. Его взгляд задержался на ней, и он отвернулся, даже не кивнув ей, не показав виду, что они знакомы, и заговорил со своими спутниками. Оливия вздохнула. Его равнодушие заставило ее вновь почувствовать себя униженной и отверженной. На целых два месяца после того, как она отказалась выйти за Бертрама, она стала парией. Обитатели Джиллингема один за другим отворачивались от нее.

Целых два месяца Оливия держалась, а потом в самом деле образумилась и уехала из Джиллингема. Она предпочла жить с Элспет, но не выходить за человека, который ей изменил, и не кланяться людям, которые с ней не здороваются. Только братья и Генри Пейтон встали на ее сторону и согласились с ее решением, хотя всю правду знал только Генри. Несправедливо, что доброта и неизменная верность Генри так дорого обошлись ему самому и его близким.

Оливия напоминала себе о самом важном. Не имеет значения, что думают о ней эти мелочные людишки. Она должна отплатить Пейтонам добром за добро. Всю жизнь Пейтоны верили ей и заботились о ней. Не следует забывать о своей главной цели. Конечно, лорд Синклер сердится на нее за то, что она обнаружила его слабость. И все же, хотя он и повеса, он верен своему слову и поможет ей. А все остальное не имеет значения.

Когда к ней подошел очередной кавалер, которому она обещала танец, Оливия лучезарно улыбнулась и постаралась продемонстрировать на нем все, чему научилась в детстве. Она завоевала еще одного поклонника.

– Разве мистер Болтон не очарователен? – шепнула Оливии Элспет. – Он вполне состоятелен. Про него нельзя сказать, что ему нужно только твое приданое. Говорят, у него обширные земельные угодья в Суссексе. И он такой красавец!

Оливия нахмурилась. Она совершенно не обратила внимания на внешность своего кавалера.

– Он чем-то похож на Колина, – заметила она.

– На какого Колина? Ах да, на Колина Пейтона… Дорогая моя, на публике не стоит так фамильярно отзываться о молодых людях, пусть даже он друг семьи. Кроме того, мистер Болтон гораздо красивее, и Болтоны принадлежат к самому изысканному обществу! Кто твой следующий партнер? Ах, сейчас вальс. Видишь, все они наблюдают и ждут, кому хватит смелости сделать первый шаг.

Оливия развернула веер и рассеянно обмахивалась им, вполуха слушая Элспет. «Олмакс», мистер Болтон, многочисленные лорды… Мысленно она вернулась в свой кабинет на Спиннер-стрит и рассматривала Стену Догадок.

Внезапно она очнулась, но не из-за болтовни Элспет, а осознав, что за ней наблюдают. Подняв голову, она снова встретила пристальный взгляд лорда Синклера. На сей раз он не отвернулся – он явно сознавал, в каком замешательстве пребывают ее поклонники, и, возможно, наслаждался ее изумлением.

– О нет!

Услышав встревоженное восклицание Элспет, Оливия настороженно повернула голову и увидела, что лорд Синклер стоит совсем рядом.

– Мисс Силвердейл, думаю, мне снова следует взять на себя ответственность и вывести вас из затруднения.

– Каким образом, лорд Синклер? Создав его?

– Боюсь, такова моя азартная натура. Когда я проигрываю, то склонен удваивать ставки.

– Оливия… – ахнула Элспет, и лорд Синклер рассмеялся, оглядев молчаливых матрон, которые следили за каждым их жестом.

– Мисс Силвердейл, вам грозит опасность не только усугубить ваше затруднительное положение, но и приукрасить его. Пойдемте, во время танца вы причините меньше вреда.

Он протянул руку. Она встала, и все вокруг замолчали.

– Вот и хорошо, – негромко заметил он, когда они очутились в центре зала. – Признаю, мне не следовало проявлять мелочность и смотреть на вас свысока. Однако ваше ответное высокомерие было бы бесполезным.

– Лорд Синклер, мне вовсе не хотелось проявлять к вам высокомерие. Вы имеете полное право на меня сердиться…

– Одно условие, – перебил ее он. – Здесь мы не обсуждаем ваши махинации! Не забывайте, что правила устанавливаю я! И вот вам главное правило: с этого момента мы проводим четкую границу между двумя мирами. В этом мире мы именно и только то, что видит светское общество. Вам ясно?

Она кивнула, и его рука снова переместилась; кружа ее, он притянул ее к себе. Неужели они танцуют всего второй раз? Танцевать с ним все равно что целоваться – очень волнующе и вместе с тем знакомо. Оливия, не думая, двигалась в унисон с ним, поворачивалась и кружилась так самозабвенно, как не кружилась ни с одним другим партнером в тот вечер.