Роковой выбор

Джемми удостоился особого внимания. Уильям слушал его вежливо и поощрял его к разговору – в чем, впрочем, не было особой надобности.

Мне пришло в голову, что Джемми должен быть очень осторожен, если он намерен соперничать с Уильямом.

Это был приятный вечер – может быть, самый приятный с моего приезда в Голландию. Даже со мной Уильям обходился с милостивым вниманием. Мне было весело, но в этом веселье был и оттенок печали. Приезд Джемми мучительно напомнил мне родину.

* * *

Последующие несколько дней были самыми отрадными в моей жизни. Я должна была появляться повсюду с Уильямом и Монмутом. Со мной обращались учтиво; народ приветствовал меня, как мне казалось, даже с более теплым чувством, чем Уильяма. Он это, несомненно, замечал, но ничем не обнаруживал своего неудовольствия. Может быть, до людей доходили слухи о том, как он обращался со мной, и они хотели выказать мне сочувствие. Я невольно была довольна и польщена этим.

Джеймс был в восторге. Народ его приветствовал, и он буквально расцветал от такого приема. Бедный Джемми, всю свою жизнь он старался заставить всех забыть о позоре своего рождения.

Он быстро приобрел популярность, тем более что при каждом удобном случае подчеркнуто высказывал свою приверженность протестантизму.

Я была рада, что он понравился голландцам. Я сама с нетерпением ожидала всякой возможности побыть с ним. Он всегда был так нежен и внимателен ко мне, что я начинала думать – уж не влюбился ли он в меня?

Это была нелепая мысль, но я истосковалась по ласке. Ведь я была еще молода, сентиментальна и неопытна.

Мне было известно, что у Джемми была наследственная слабость, как и у короля и у моего отца. Одной из их главных целей в жизни было наслаждаться обществом красивых женщин. Леди Генриетта Вентворт прибыла в Гаагу и, к общему изумлению, была принята всеми, даже Уильямом, как будто она была герцогиней Монмутской. Леди Генриетта была давней любовницей Джемми. Герцогиня, его жена, осталась в Англии. Их брак не был счастливым. Для него это был очень выгодный союз, но, получив ее титулы и состояние, он, как и многие мужья, забыл об их источнике.

Было глупо с моей стороны фантазировать насчет Джемми, но иногда такая глупость простительна, в особенности когда после нескольких лет уединения ты оказываешься в мире удовольствий и развлечений.

Леди Генриетта не была навязчива, поэтому все внимание Джемми было сосредоточено на мне. Меня удивляло, что Уильям, всегда строго следивший за всеми посещавшими меня, предоставил мне и Джемми полную свободу.

Джемми любил танцевать и я тоже, настолько, что даже танцевала иногда у себя со своими фрейлинами.

Джемми сказал, что в Уайтхолле были в моде новые танцы, и обещал научить меня. Уильям не возражал, и таким образом нам представилась возможность видеться с кузеном довольно часто.

В промежутках между танцами я охотно разговаривала с ним.

– До Англии доходили известия о том, как вам нелегко здесь приходится. Скажите мне, вы очень несчастливы? – как-то спросил он.

Я могла быть с ним откровенна.

– Я привыкаю к этой жизни, – сказала я.

Он сделал гримасу:

– Моя бедная маленькая кузина. Я помню, как вы не хотели ехать сюда. Вы были так напуганы. У меня сердце кровью обливалось за вас.

– Благодарю вас, Джемми. Но так бывает с многими женщинами. Во всяком случае, так я слышала. Мне была ненавистна мысль расстаться со всеми, кого я любила.

– А ваш муж?

– Сначала я его не понимала.

– А теперь?

– Такого человека, как он, понять трудно.

– С этим я согласен, – сказал Джемми.

– Но на самом деле я не так уж несчастна. Я часто бываю одна, но я могу читать… и думать. Мне есть чем заполнить время.

– Странное положение для принцессы Оранской.

Я помолчала, а потом спросила:

– А вы, Джемми? Вам, должно быть, грустно? Быть высланным из своей страны… И уже не в первый раз…

Он засмеялся.

– У меня сложное положение. Ведь вы не верите, Мэри, что я был в заговоре с целью убийства вашего отца и моего?

– Если вы говорите, что невиновны, я вам верю.

– Я бы никогда не причинил вреда своему отцу. Вы знаете, как я люблю его.

– Как и все мы.

– Положение сложное. Англичане… вы понимаете… они не потерпят на троне короля-католика.

– Если законный наследник – католик, народ должен принять его.

– Народу нельзя говорить «должен», и в особенности народу Англии.

– А что же тогда?

Он пожал плечами и замолчал.

– Джемми, – спросила я, – а как вы?

– Я сын короля, – сказал он. – Никто в этом не сомневается. Сам король ни разу в этом не усомнился.

– Но ваша мать не была за ним замужем.

– Некоторые говорят, что брак имел место. – На лице Джемми появилось жесткое выражение. – Если бы были доказательства, – сказал он.

– Но ведь это неправда, Джемми. Король всегда это отрицал. Откуда им взяться?

Он сжал мне руку.

– Дорогая Мэри, в жизни никогда не следует закрывать глаза на предоставляемые ею возможности.

– Джемми, если бы это было так…

– Если бы! А теперь я покажу вам новый танец. Он был в моде в Уайтхолле до моего отъезда.

– О Джемми, как бы я хотела, чтобы все эти неприятности кончились. Я надеюсь, что король проживет еще очень долго.