Роман о Лондоне

— Ники, может быть, эта весна наконец-то принесет нам добрые перемены в жизни? Может, Лондон сменит гнев на милость? И у нас начнется новая жизнь? Ведь жизнь состоит из перемен. Судьба человека меняется. Сколько раз менялась судьба моего отца. Уж если любовь побеждает диких зверей, то она поможет нам выстоять против этого страшного города, этого исполина без сердца, который столетиями безмолвно давил мужчин, женщин, детей, как муравьев. Мне сейчас важно только одно: отвратить вас от мысли о самоубийстве. Может быть, действительно было бы лучше, если бы я уехала, то есть если бы вы расстались со мной? Я буду жить одна, в Америке у Марии Петровны, зная, что я вас спасла, что вы живы, и этого мне будет достаточно. Годы, которые я с вами провела, были так прекрасны. Мне не хотелось бы портить их старостью и нищетой, я знаю, от них нет избавления. И все-таки, Ники, сходите еще раз к майору. Попробуйте. Пойдите в это министерство. Может, они подыщут вам какое-нибудь место, какой-нибудь заработок. Скажите ему — нам больше нечем платить за крышу над головой. Расскажите ему о нашей жизни, о том, каким образом мы здесь очутились. Как мы им верили. Спасайтесь, Ники! Давайте расстанемся! Для вас я согласна на все.

Она не ожидала услышать от него такой ответ. Он сказал ей серьезно и проникновенно:

— Поздно нам расходиться, Шоша. — И голос его дрогнул.

Шоша. Это имя вынес ее отец из японской войны, так звали подобранную его полком маленькую японскую девочку, которая только и могла сказать, что звали ее Шоша. Отец Нади сначала прозвал этим именем ее мать, а потом перенес его на свою маленькую дочку. Репнин перенял это имя от своей жены, услышав его от нее. Вернее, он его впервые услышал от ее тетки.

И добавил странно изменившимся голосом:

— Женщину не оставляют, когда она начинает стареть. Это некрасиво.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Если бы вы оставили меня, пока мы были молоды, в этом не было бы ничего удивительного. Ничего плохого. Такое часто случается в жизни. Это естественно. Сбежал бы я от вас с другой женщиной, пока был молод, и это в конце концов можно было бы как-то понять. Так случается и при большой любви. Но теперь ничего подобного не должно быть. Теперь мы до конца останемся вместе. Разве вы могли бы бросить любимого вами в прошлом человека только за то, что он дошел до нищенской сумы? Не бросила же ваша мать своего генерала, когда этот отчаянный гвардейский офицер был отправлен в наказание из Санкт-Петербурга в Сибирь, где его, невзирая на годы, гоняли из гарнизона в гарнизон, в отместку за его несговорчивость. Мы должны быть вместе, что бы ни случилось с нами в будущем. Любовь — это ведь не только молодость.

Одеваясь, она слушала его бормотание и с усмешкой, задумчиво поглядывала на него. Должны быть вместе?

Должны?

И ничего больше?

Она проговорила с иронической улыбкой:

— Но как же мы можем быть вместе, когда вы хотите отправить меня в Америку? Вы же сами, Ники, мне сказали: я должна уехать к тетке. Ради моего спасения. Вы непоследовательны.

Просто он не держит это расставание в уме — оправдывался он с печалью в голосе. Как-то забываешь о том, что когда-то предстоит расстаться. Словно бы это сон. Не стоит упрекать его в непоследовательности. Он придумает что-нибудь.

Поражаясь, он смотрит на жену: она беспечно смеется в ответ и говорит, неизвестно что имея в виду: «Я уеду. Но вы за мной приедете, Ники! Вы приедете за мной!»