Роман с пивом

Как только уровень пива в корзине дошел до определенной, достаточной для ближайшего времени, нормы, Хеннинен взялся за ручку и потащил корзину в сторону кассы, видимо, решив напоследок принять посильное участие в этом пивном проекте. Потом, очевидно, вспомнил, что для маневров на поле кассового сражения необходимы денежные средства, поставил корзину на пол и стал выворачивать карманы, словно где-то там могла заваляться кредитная карточка.

— Это, у меня тут небольшая проблема, — сказал он.

Жира протянул Хеннинену чек, полученный в бутылочном автомате, и объяснил это своей щедростью. Так и сказал: держи, я сегодня щедрый. Хеннинен схватил чек и долго в него вчитывался.

— Здесь не хватит! Маршал, миленький, помоги!

— А что ты на меня смотришь? — спросил Маршал. — Вон Жира тоже тут стоит.

— У меня, похоже, совсем ничего не осталось. Габриэлины закончились еще на террасе, мы там не по одной высосали.

— Что ж, могу вам только посочувствовать, — сказал Маршал.

— Завтра вернем, — сказал Хеннинен. — Обязательно вернем, поверь мне на слово.

— Да уж, знаю я вас.

— Нет, ну честное слово, — сказал Жира. — То есть я хочу сказать, что совсем даже наоборот, это только Хеннинену, несмотря на все его заверения, никто, никогда и ничего, разве что только совсем незнакомые люди могут что-нибудь одолжить, если только о нем ничего еще не слышали, а я же завтра получу пособие, вот поэтому сегодня мы можем пропить твои деньги, а завтра — мои.

— Хорошо, но должен сказать вам, что тратить их надо осмотрительно и с достоинством, потому что я на эти деньги поеду смотреть на свою престарелую бабушку-старушку — фу, что-то меня уже тошнит от старушек, — так вот, я поеду смотреть на бабушку. Потому что мне эти деньги дали на билет.

— Понимаю, — сказал Хеннинен. Затем сгреб одним движением мятые купюры из рук Маршала и направился к кассе. Сиамские бабушки успели за непродолжительный период экономического кризиса пробраться к кассе и теперь медленно и дотошно что-то там выясняли. Наконец им удалось договориться с кассиром, и они ушли, поддерживая друг друга за локоть. За кассой сидела совсем молоденькая девочка, вероятно школьница на практике, однако уровень класса было сложно определить по внешним признакам, просто почему-то подумалось, что она именно школьница. Она попросила у Хеннинена документы. Хеннинен пару раз смачно и длинно выругался, а потом сказал, что до сорока, увы, осталось гораздо меньше, чем прошло после двадцати, и подмигнул ей, как настоящий мачо, — этакое малоприятное зрелище. Затем он все же достал права и продемонстрировал их девушке, она же очень серьезно и ответственно проверила дату его рождения, потом застенчиво улыбнулась и выбила чек. Так что все в конечном счете остались довольны, но больше всех, пожалуй, Жира, который успел во время всего этого замешательства сунуть в карман целую пригоршню лакричных конфет.

На улице их встретил яркий свет, солнечное пекло и навязчивый несинхронный шум, все вместе тут же на них накинулись и стали им яростно докучать. Хеннинен позабыл на время про любовную тоску, сменив ее на желание поруководить и покомандовать. Выйдя из магазина, он остановился, посмотрел в разные стороны и приказал подумать, куда двигаться дальше, сам же в это время достал сигарету и закурил. Маршал, как и было приказано, тут же задумался. Надо подумать, сказал он и действительно стал думать, но ничего хорошего, кроме «надо подумать», не придумывалось, хоть ты тресни.

— Надо подумать, — сказал Жира.

— О чем? — не понял Хеннинен.

— Готов полностью поддержать Жиру, — сказал Маршал.

— Как? — не понял Жира.

— Ладно, проехали.

Поговорив столь неплодотворно, решили тему закрыть и подумать несколько отвлеченно, что тут же оказалось более действенным средством, и следующий пункт назначения был выбран неожиданно легко. Хеннинен заявил, что хочет есть, а Жира — что хочет пить, Маршал же сказал, что нуждается в порции кофеина. Поскольку ларек Юни находился в самой непосредственной близости, то было принято решение прогуляться до него. А то, что с утра там уже довелось провести некоторое количество времени, отношения к делу не имело, так как после этого успели уже и мир посмотреть, и пейзажем полюбоваться, пусть и в пределах одной только горки, впрочем, было бы глупо надеяться обойти за один день весь мир.

~~~

— У нас здесь столик заказан на шестнадцать ноль-ноль, — заявил Хеннинен, подойдя к ларьку и деловито посмотрев на часы. Маршал и Жира, безвольно свесив руки, стояли у него за спиной и таращились на забитые дряхлыми стариками столики.

Юни тоже посмотрел на часы и уточнил, что еще только без четырех минут, а потому, господа-месье, будьте так любезны, извольте обождать. Потом захихикал, притащил с обратной стороны ларька три маленьких табуретки и поставил их в ряд у стены.

— Таким джентльменам, как вы, не подобает пить стоя! — сказал он.