Роман с призраком (СИ)

— Я рад решению Артура, — раздалось из зеркала. — Так должно быть.

Очевидно, что для него новость не стала неожиданностью, в чём удивительного ничего не было: разговаривать Себастьян мог только тут, но слышал он всё, что происходит в доме.

— Я вернусь, — глухо пообещала Лисса.

— Тогда я выполню своё обещание, если ты захочешь, — ответил он. — И… живи, девочка. Будь счастлива. Тебе предстоят события куда интереснее общения со мной. Я верю, найдётся тот, кто тебя оценит и полюбит. Ты выйдешь замуж, родишь детей…

Девушка до боли закусила губу, сдерживая рвущиеся наружу слова отчаяния и мольбы. Ей не нужен никто другой, она знала это. Но понимала, что говорить об этом Себастьяну сейчас — бесполезно.

— Расскажи мне, — чуть слышно попросила Лисса, прижимая горячий лоб и ладони к зеркальной поверхности. — Чем так плохо моё взросление? Почему ты отталкиваешь меня? Чем я стала неугодна?

— Я не могу, девочка моя, — всегда спокойный голос вдруг зазвенел отчаянием. — Не проси. Просто поверь мне. Всё, чего я хочу — это твоего счастья.

— Но неужели ты не понимаешь…

— Я не должен понимать, — прервал её Себастьян. — Если нам суждено встретиться, ты обо всём узнаешь… А сейчас иди. Я буду скучать…

В коридоре ниже этажом раздался голос одной из служанок, зовущей Лиссу. От внезапно нахлынувшей злости губы девушки сжались в тонкую линию.

— Я не знаю, в чём твоя тайна, — яростно проговорила она, сверкнув глазами, —, но обещаю найти объяснение. А теперь — прощай.

— Не надо… — тихий голос был полон отчаяния. — Не губи своей жизни. Ты не понимаешь!

— Не понимаешь ты, — жёстко усмехнулась она, опуская штору и уходя прочь. — Слишком долго ты был не человеком…

***

В гостях у тётушки Элизабет оказалось не настолько плохо, как ожидала Лисса. Оставшись в доме вдвоём с племянницей, миссис Хернли смягчилась, позволяя ей многое, что было под запретом в родном доме: спать до обеда, гулять босиком по саду, даже плакать… Девушка, к немалому удивлению, смогла отдохнуть, а свободное время способствовало разработке планов, которые необходимо было осуществить в пансионе.

Последние разговоры с Себастьяном содержали немало намёков, и девушка надеялась, что старые книги позволят найти разгадку. В случае неудачи она планировала написать автору монографии, старому профессору в Оксфорде, надеясь, что тот не отмахнётся от вопросов молоденькой воспитанницы пансиона.

По возвращении в школу Лисса погрузилась в учёбу, особое внимание уделяя истории и английской литературе. Именно преподавательницы, читающие девушкам эти предметы, могли выдать разрешение на посещение заветной секции.

И вот, под Рождество, когда её сокурсницы разъехались по домам, Лисса вошла в библиотеку, сжимая в руках долгожданный листок. Миссис Лангвуд недовольно поджала губы, но возражать не стала. Лисса аккуратно сняла с полки заветный том. Открыла на знакомой гравюре, вглядываясь в черты лица Себастьяна, а потом перевернула страницу и погрузилась в чтение…

5.

Глава о новых владельцах земель, на которых впоследствии был построен Уинстон-Мэйнор, начиналась с истории об обычном воине, пришедшем на английскую землю с норманнами. Тогда он не был богат, мог похвастаться лишь беспримерной храбростью, а король Вильгельм всегда таких жаловал, поэтому вскоре посвятил воина в рыцари. Богатства в правление Вильгельма, да и в последующие годы семья не сыскала. Сын основателя рода жил рыцарскими турнирами и войной, как и сын сына — и так продолжалось много лет.

На момент, когда король Генрих рассорился с Папой и решил, что власть Рима ему ни к чему, глава рода Уинстонов был совсем молод и служил в королевской гвардии — к тому моменту данное наследственное право можно было считать самым существенным достижением рода. В те времена далеко не всегда гвардию использовали по прямому назначению. Легко на их долю волей короля доставались и разные карательные операции, ведь недовольных в стране хватало…

Так и получилось, что сэр Себастьян во главе большого отряда оказался в Уилтшире, у стен аббатства Святого Августина, с приказом монахов разогнать, а монастырское добро перевезти в королевскую казну, которая упорно показывала дно.

Профессор долго рассуждал о целесообразности решения Генриха, и Лисса внимательно следила за его мыслью, жадно поглощая страницу за страницей. Её отец и мать к вопросам веры относились прохладно, никогда Лисса без особых на то поводов не видела их в храме, но оба принадлежали к англиканской церкви. Саму девушку в детстве на службы водила няня, и она любила эти моменты, находя в единении с богом многие ответы, но ловила себя на мысли, что красота католических храмов куда более соответствует величию высших сил, нежели строгость англиканства.