Романовы

Шведский полководец Якоб Делагарди, следивший из Новгорода за избирательной кампанией в Москве, писал, что приверженцы Романовых «князя Трубецкого и князя Пожарского в их домах осадили и принудили их согласиться на своё избрание великого князя». Под давлением казаков и под влиянием пущенной в ход легенды о завещании царём Фёдором престола Романовым Михаил был избран 21 февраля 1613 года. В города и уезды страны полетели грамоты с известием об избрании царя и присяге на верность новой династии.

Но самого государя в Москве не было, и его согласие вступить на трон ещё надо было получить. Выехавшее из Москвы посольство добралось до Костромы, где в Ипатьевском монастыре находились Миша Романов и его мать Марфа Ивановна. 21 марта послы с чудотворными иконами предстали перед боярской семьёй и стали просить юношу, чтобы он «по избранию всех чинов людей Московского государства и всех городов был на Владимирском и на Московском государьстве».

Уговаривать пришлось долго — Марфа Ивановна с сыном «во весь день на всех молениях и прошениях отказывали... с великим гневом и со слезами». Они опасались за судьбу находившегося в польском плену мужа и отца и не без основания боялись того, что «Московского государства всяких чинов люди по грехом измалодушествовались»: они ведь сперва выбрали Бориса Годунова, потом изменили ему ради «Гришки Розстриги», затем убили «вора», избрали царя Василия — и его же «с царства скинули».

Но всё же посланцам удалось убедить их, использовав тот аргумент, что «Московского государства всякие люди в бедах поискусились и в чувство и в правду пришли...» и выбрали себе государя «по изволению всемилостивого и в Троице славимого Бога и пречистые его Богоматери и всех святых, не ево государевым хотением; положил Бог единомышлено в сердце всех православных кристьян от мала и до велика на Москве и во всех городех всего Росииского государства...». Мать с сыном поверили в воздействие на их судьбу Божественного промысла.

Они долго ехали в Москву. Царские житницы были пусты, Кремль разорён, а дворцовые палаты стояли без «окончин и дверей». И всё же 2 мая 1613 года все москвичи с чудотворными иконами встречали своего избранника. 11 июля состоялось венчание на царство «великого государя царя Михаила Фёдоровича». В Успенском соборе он принял шапку Мономаха, скипетр и «яблоко» (державу) и выслушал поучение казанского митрополита Ефрема о необходимости «блюсти» и «жаловать» подданных. Долгожданного царя приветствовало «всенародное многое множество православных крестьян, им же несть числа»; для них он стал последней надеждой на восстановление Московского государства.

Трудные годы

Начало царствования оказалось безрадостным. С возведением на трон Михаила Смута не закончилась. На юге собирали силы мятежники атамана Ивана Заруцкого, действовавшего от имени «царицы» Марины Мнишек и её сына — «царевича» Ивана. В 1615 году шведский король Густав Адольф пытался овладеть Псковом, а на западной границе шла война с отрядами Сигизмунда III и Владислава, предпринимавшего походы на Москву вместе с отечественными «ворами» и запорожскими казаками гетмана Петра Сагайдачного. Польский король с королевичем третировал нового царя как изменника — «Филаретова сына, холопа нашего». По стране бродили отряды казаков, порой бравшие штурмом такие крупные города, как Вологда. Казна хронически пустовала. «Великий государь» должен был просить взаймы у подданных, в том числе у богатых солепромышленников Строгановых, ведь «в нашей казне денег и в житницах хлеба на Москве нет ни сколько». Купцы пожаловали три тысячи рублей — и стали «именитыми людьми», то есть получили право называться по имени-отчеству. Хорошо ещё, что восточный сосед шах Аббас I не только сразу признал новую династию Романовых, но выделил заём в семь тысяч рублей и в 1625 году прислал в Москву подарки: ценную реликвию — ризу Богородицы — и роскошный трон.

С огромным трудом правительству царя Михаила удалось справиться с опасностью. В 1614 году на Яике (Урале) были своими же казаками схвачены Заруцкий и его «царица»; мятежный атаман посажен на кол, а трёхлетний «ворёнок» публично повешен в Москве. Столбовский мир со Швецией (1617) и Деулинское перемирие с Польшей (1618) завершили иностранное вторжение — дорогой ценой: Россия была на столетие отрезана от Балтики и надолго потеряла Смоленск и ряд других юго-западных земель. К 1619 году удалось справиться с казачьей вольницей: часть казаков получила жалованье и даже поместья, других отправили по разным городам и границам. Великая Смута завершилась.