Романцев. Правда обо мне и «Спартаке»

В «Спартаке» ребята были очень наблюдательными. Как-то году в 1994-м я приехал в Тарасовку и обнаружил, что забыл дома кроссовки. У меня бывает такое – я могу что угодно потерять или забыть. Надо выходить на тренировку – а не в чем. Надел туфли, югославские, Жиляев достал. Хорошо, что по плану была двусторонка, мне в упражнениях участвовать не надо. Поэтому я тихо прошел и встал в сторонке. Идет Цыля, смотрит на меня:

– Олег Иванович, я думал, это выходные туфли. А нам, оказывается, можно их на тренировку надевать?

И как увидел, шельмец? Осень, уже темнело, а я сознательно от всех подальше отошел. Но он разглядел. В «Спартаке» у Цыли была кличка Лупатый. Глазастый то есть. Это еще из Одессы пошло. Никоша его так прямо в глаза звал. Но Цыля не обижался – ему даже нравилось. Было дело, Никоша за ним гонялся по Тарасовке – Цыля пошутит и убегает.

Из воспоминаний Юрия Никифорова:

– На тренировках мы с Ильей постоянно играли друг против друга. Я все время хотел отобрать у него мяч. Но это часто не получалось. То обведет меня, то между ног даст… Злился, конечно. Бывали ситуации, когда хотелось попросту оторвать ему ноги! И когда он видел, что я на пределе, знаете, что он чаще всего делал? Просто разворачивался и… улыбался. И эта улыбка моментально обезоруживала. Я уже ничего не мог сделать. Мы вдвоем падали на газон и хохотали.

Из воспоминаний Юрия Василькова:

– В 1994 году мы готовились к матчам против «Барселоны». И тут ночью ко мне в номер приходит Валерка Карпин. Будит меня. Смотрю – у него разбита бровь. Спрашиваю:

– Валер, что случилось?

Оказывается, ему приснилось, что он играет в футбол. А у нас кровати с массивными деревянными окаймлениями. И Валерка во сне принял мяч.

Иду к Романцеву. Он тоже спит. Бужу его:

– Олег Иваныч, Карпин травмировался.

Он сразу закурил. И говорит:

– Мы сегодня, наверное, не выиграем. Если команда играет ночью, к матчу они уже сдуются.

* * *

В Тарасовке у нас много приколов было. В начале 1990-х часто с ребятами играли на «жопу». Все, кто прошел дворовый футбол, должны понимать, о чем речь. У нас правила были такие: делились два на два и били по воротам. Их защищали тоже вдвоем. Могли и три на три играть, и четыре на четыре. Проигравшие потом поворачивались, и выигравшие расстреливали их с линии вратарской. И нет бы главного тренера хоть раз пощадили! Напротив – били с особой силой. Некоторые от таких ударов прямо в сетку падали. Меня, правда, с ног не сбивали, но попадали неоднократно. Я ни в коей мере не считал, что от таких игр страдал мой авторитет.

Если я попадал в центр квадрата, то сразу слышал слова от кого-то из пацанов: «Повнимательнее, ребята». Они в этот момент предельно концентрировались, чтобы подержать меня в центре как можно дольше. Приходилось жестко в подкатах стелиться, чтобы мяч отобрать.

Я с удовольствием играл с ребятами в двусторонках. Если у нас нечетное количество народа, как не зайти? Мне и сейчас иной раз хочется выйти в поле. В этом смысле футбол – как еда. Вроде наелся, но проходит время – и опять хочется. Ребятам нравилось, когда я играл вместе с ними.

Из воспоминаний Александра Хаджи:

– Мы регулярно рубились в дыр-дыр после тренировок. Делились тренерским и административным составом и устраивали настоящие битвы. На нас вся команда приходила смотреть. Так Романцев заодно сбрасывал с игроков психологическое напряжение.

Однажды на сборе в Турции его едва не сломал оператор Святкин. Причем они играли в одной команде. Святкин ему так «наварил», что Иваныч аж вскрикнул: