Ромейское царство

XXXVI. Итак, самодержец все сделал, чтобы снискать себе прощение Божие: обратился ко всяким богоугодным делам и искал содействия святых душ. Немалую часть царской казны истратил он, основывая по всей земле монастыри — прибежища для монахов и монахинь. Помимо этого, он соорудил новый приют, который назвал Птохотрофием[174]

, и к избравшим подвижническую жизнь потекло рекой золото. В числе прочих его замыслов был и такой, предназначенный для спасения загубленных душ. Город в то время был наводнен множеством продажных женщин; император не пытался наставить их на истинный путь словом — это племя глухо к спасительным увещеваниям — и не пробовал удержать силой, чтобы не вызвать обвинений в насилии, но соорудил в самом царственном городе монастырь величины несказанной и красоты неописуемой и, как громогласный глашатай, объявил указом всем женщинам, торгующим своими прелестями, следующее: если кто из них пожелает оставить свое ремесло и жить в изобилии, пусть поспешит туда, облачится в божественное платье и не опасается скудной жизни, ибо там «ни в какие дни года ни сеют, ни пашут»[175]

. И огромная толпа обитательниц чердаков[176]

стекалась туда, женщины сменили одежду и нрав и стали юным воинством Божиим на службе добродетели.

Иоанн IV Ниститис (Постник), Патриарх Константинопольский (582–595 гг.).

Предписание монаху.