Ромейское царство

Надо думать, число отклонений в верованиях и ритуалах было особенно многочисленно на окраинах Ромейского царства, в его «глубинке», где народ дольше сохранял архаические традиции, верования, да и власти были не столь «всевидящими» как в центре. Впрочем, дело было не только в силе или слабости контроля над религиозной жизнью со стороны властей. Срабатывала и многовековая привычка. Как иначе объяснить, почему на ларце — подарке новобрачным могли поместить изображение языческой обнаженной Венеры рядом с благочестивым призывом «Секунд и Проекта, живите во Христе»?

Такой же сплав языческого и христианского проявлялся и в литературе, риторике. Писатели, и среди них даже Отцы Церкви, сочиняли поэмы о деяниях апостолов, о Божией Матери в стилистических традициях Еврипида или Вергилия, делали переложения (парафразы) Евангелия языком Гомера. Причем такая сложность и многоплановость были присущи не только переходным, идеологически смутным IV–V столетиям, — они прослеживаются на всем протяжении византийской истории. Их можно уловить в почитании известного из древнегреческой мифологии Харона, перевозчика душ мертвых в загробный мир, который остался известен разным группам ромеев как Харос. И если простые крестьяне, горцы-пастухи представляли его традиционно архаично, в духе древней мифологии, то даже для приходских священников Харос стал восприниматься как некий Ангел или святой, который забирал души смертных на пару с Архангелом Михаилом. Следует признать, что подобное полускрытое языческое влияние, доходившее порой до своеобразного «идолопоклонства», столетиями оставалось не искорененным в Византии.

Лишь в 528 г. появился Эдикт Юстинина о всеобщем Святом Крещении подданных Ромейского царства, а талантливейший гимнограф, диакон Роман Сладкопевец, расцвет творчества которого приходится на 540-е гг., разразился на это событие великолепным новым песенным кондаком

(по-гречески — контакионом), «проповедью-песнопением», которое называлось «На новокрещенных». Выходит, до этого момента Византия не прошла окончательного Крещения своего населения, а мы воспринимаем ее как христианнейшую страну тогдашнего мира. Насколько ее можно считать такой?

В конце VI в. ритор-хронист, монах Иоанн Малала сообщал о сожжении книг, изображений и статуй «нечестивых богов», в массе найденных у задержанных язычников. На те же размышления наводят многочисленные костные остатки мелкого рогатого скота, птиц, в основном кур, морских моллюсков, мидий, виноградных улиток, находимые при раскопках византийских церквей, например, провинциальной сельской Таврики

IX–X вв., которые связывают с устраиваемыми здесь общинными праздничными трапезами. Они сопровождались разделкой туш животных и кур на специальных плитах, прямо в храме, и разжиганием костра у его порога. Даже в 861 г., как явствует из широко известного Жития Константина Философа, крещенные, православные жители таврического городка Фулы продолжали поклоняться древнему священному дубу, сросшемуся с черешней, которого они звали Александр — «Защитник мужей». Их магическое мировидение признавало за ритуальными действиями, совершением возле дерева жертвоприношений, способность вызывать дождь, что было крайне важно для хозяйства здешних крымских обитателей. Только после увещаний Константина Философа и авторитетных ссылок на Евангелие, возжжения принесенных им церковных свечей, они согласились срубить этот «рецидив политеизма» — своего «защитника», так и не поняв до конца, в чем была их вина.

* * *

Вера в силу демонов, бесов, кровь и магию была неотъемлемым компонентом религиозной жизни ромеев, составной частью синкретичного религиозного наследия такой христианнейшей страны как Византии, что тоже требует своего объяснения. Эту веру основывали именно на Священном Писании, считая, что демоны произошли от падших ангелов. В свою очередь их главной целью было развращение людей. Они могли погубить душу и убить, наслать болезни.

Православный ученый Михаил Пселл, знаток сочинений по античной магии и оккультным знаниям, в своем трактате о демонах классифицировал нечистые силы на семь видов: демонов воздуха, огня, земли, воды, подземных демонов и т. п. Он не сомневался в том, что, призвав их с помощью магических действий, можно было обратиться к ним и добиться от них помощи, особенно если надо было отомстить кому-нибудь, наслать неизлечимую болезнь, беду.