Росс Полдарк

– Вообще-то, танцевать вовсе не обязательно. – Верити покраснела. – Можешь и не танцевать, если не хочешь или если нога еще болит.

Росс старательно делал вид, будто не заметил ее смущения.

– Далековато от твоего дома. Возвращаться с бала придется в темноте. Да еще дождь может пойти.

– О, мне есть где переночевать в Труро. Джоан Паско, ты ее знаешь, согласилась меня приютить. Я пошлю им записку и попрошу также принять и тебя. Они будут только рады.

– Ты забегаешь вперед. Я еще не сказал, что пойду на бал. Дома столько дел.

– Я понимаю, Росс.

– Мы вовремя не начали посевную. Два поля подтоплены. И Джуда я не могу оставить работать без присмотра.

– Да, Росс.

– В любом случае я не смогу заночевать в Труро. Во вторник утром я планировал отправиться на ярмарку в Редрат. Надо прикупить еще скотины.

– Да, конечно.

Росс проверил клин, который вбивал под балку. Держалась она все еще не очень прочно.

– Ладно, Верити. Когда за тобой заехать?

В ту ночь Росс отправился рыбачить на Хэндрона-Бич в компании Марка и Пола Дэниэлов, Заки Мартина, Джуда Пэйнтера и Ника Вайгуса. Его совсем не привлекал старый образ жизни, но по воле обстоятельств он вынужден был к нему вернуться.

Ночь выдалась совсем не подходящая, сырая и промозглая. Но шахтерам было не привыкать к вымокшей робе и холоду, а Россу всегда было плевать на погоду. Поймать они толком ничего не поймали, но посидели хорошо. Притащили в одну из пещер корягу с берега, разожгли костер, уселись вокруг и травили байки.

Заки Мартин, отец Джинни и еще десяти отпрысков, был человеком тихим и очень разумным. Никто никогда не видел его гладко выбритым, однако и бороды у него при этом тоже не было. Заки слыл в округе грамотеем, поскольку умел читать и писать. В Соле он появился лет двадцать назад и, будучи чужаком из Редрата, быстро сумел стать своим и женился на дочери кузнеца.

В пещере Заки отвел Росса в сторонку и поведал о том, что миссис Заки постоянно талдычит ему о каком-то обещании, которое мистер Росс якобы дал, когда заглянул к ним после возвращения домой.

Нет, все хорошо. Просто Рубен Клеммоу постоянно пугает юную Джинни, не дает ей проходу и норовит поговорить с девушкой, пока рядом нет братьев и сестер. Он, конечно, еще ничего плохого не натворил. Они бы и сами с ним разобрались, попробуй этот тип что-нибудь сделать. Но им бы не хотелось, чтобы что-нибудь такое случилось. А миссис Заки все твердит, что мистер Росс может образумить Рубена.

Полдарк смотрел на лысину Джуда, чья голова начала раскачиваться под воздействием рома и исходившего от костра жара, на рябую физиономию Ника Вайгуса, на сгорбившегося возле рыбачьих снастей Марка Дэниэла.

– Я помню о своем обещании, – сказал он Заки. – Повидаюсь с Рубеном в воскресенье. Попробую вправить ему мозги. Если не получится, заставлю освободить дом. Эти Клеммоу – та еще зараза; избавимся от них – и всем станет лучше.

2

Россу предстояло выполнить также и другое обещание. Под влиянием порыва он согласился сопровождать кузину на бал в Светлый понедельник и теперь не мог ее подвести.

Когда они с Верити прибыли, зал для приемов был уже полон. На балу присутствовали многие представители высших слоев корнуоллского общества. Вдоль стен были расставлены десятки свечей. Волна насыщенного запахами духов теплого воздуха вынесла навстречу Россу и Верити гул людских голосов. Гости стояли группами, беседовали, щелкали каблуками и табакерками, шелестели шелковыми платьями.

Если Россу предстояло появиться в обществе людей его положения, он всегда уделял большое внимание одежде. Да и Верити, что было на нее не похоже, сегодня заставила себя принарядиться. Платье из ярко-малиновой парчи смягчало загар ее милого личика. Такой Росс кузину еще не видел. Это была совсем не та Верити, которая в бриджах и крестьянской блузе шла за плугом, наплевав на ветер и дождь.

Миссис Тиг и пять ее дочерей организованно явились на устроенный Джоан Паско вечер, к ним-то и собирались присоединиться Росс с Верити. Пока они обменивались приветствиями, Росс скользил взглядом по лицам пяти девушек и гадал, почему они до сих пор не замужем. Старшая, Фейт, была белокурой и очень хорошенькой, а вот остальные сестры были чем младше, тем менее симпатичные, причем волосы у каждой следующей девушки становились все темнее и темнее. Как будто добродетели и вдохновение постепенно покидали миссис Тиг, по мере того как она производила дочерей на свет.