Росс Полдарк

– Рут, я смотрю, Фейт сейчас не танцует. Почему бы тебе не составить ей компанию?

– Хорошо, мама. – Рут покорно встала.

– Так о каких слухах вы говорили? – спросила миссис Тиг, как только убедилась, что дочь их не слышит.

Леди Уинворт приподняла нарисованные брови.

– О ком?

– О капитане Блейми.

– О капитане Блейми? Дорогая, я убеждена, что не стоит придавать слишком большое значение сплетням.

– Да-да, конечно. Я и сама стараюсь не обращать на них внимания.

– Кстати, эту историю я услышала от очень уважаемых людей, иначе я ни в коем случае не стала бы ее повторять. – Леди Уинворт подняла выше расписанный херувимами веер из тончайшего пергамента и под его прикрытием принялась шептать на ухо миссис Тиг.

По мере того как миссис Тиг слушала, ее черные и круглые, как пуговки, глаза уменьшались, а веки опускались, как покосившиеся венецианские жалюзи.

– Не может быть! – воскликнула она. – Если это так, ему не место на сегодняшнем балу. Я считаю своим долгом предупредить Верити.

– Дорогая, если вы намерены ее предупредить, прошу, оставьте это до другого случая. У меня нет желания быть вовлеченной в скандал, который может за всем этим последовать. Кроме того, посмотрите на нынешних девиц. Они все с ума сходят по мужчинам. К тому же, дорогая, Верити уже двадцать пять, как и вашей старшенькой. Выбирать бедняжке не приходится.

По пути к сестре Рут повстречала Росса, и он снова пригласил ее на танец. Оркестр как раз заиграл гавот, вариацию менуэта, которая только-только начала входить в моду.

Росс заметил, что его партнерша охотнее стала улыбаться и держится уже не так напряженно. В первые минуты знакомства внимание Полдарка пугало Рут, но это не продлилось долго, и сейчас она была даже польщена. Девушка, у которой есть четыре старшие сестры, и все незамужние, не станет возлагать на свой первый бал большие надежды. И когда она обнаруживает, что ей оказывает знаки внимания мужчина определенного положения, это пьянит похлеще крепкого вина. Россу следовало быть аккуратнее с этим «напитком», но он по доброте душевной был рад скрасить девушке вечер.

К своему собственному удивлению, Росс обнаружил, что ему нравится танцевать. Ему доставляло удовольствие вновь оказаться среди людей, хотя он и старался этого не показывать. Росс и Рут сходились и расходились в танце, но он продолжал вполголоса о чем-то рассказывать своей партнерше. Рут хихикнула и сразу заслужила неодобрительный взгляд второй сестры, которая танцевала в соседнем квадрате с двумя пожилыми мужчинами и некоей титулованной леди.

В комнате отдыха капитан Блейми показывал Верити рисунок:

– Вот смотрите: это – фок-мачта, это – грот-мачта, а вот это – бизань. На фок-мачте устанавливается…

– Вы сами это нарисовали? – поинтересовалась Верити.

– Да. Это набросок судна моего отца. Линейный корабль. Отец скончался шесть лет назад. Если…

– Удивительно хорошо все изображено.

– Вы полагаете? Немного практики – и любой может научиться. Вот, видите, фок-мачта и грот-мачта – с прямыми парусами. Они обычно поддерживаются растяжками… э-э… поперек корпуса корабля. Бизань-мачта частично оснащена прямыми парусами, а еще там есть гафель и бизань-гик. Парус так и называется – бизань. В старые времена его именовали латинским. А вот это – бушприт. На рисунке не видно, но под ним устанавливаются… Мисс Верити, когда я снова смогу вас увидеть?

Они стояли, склонив головы над рисунком, Верити коротко взглянула в его напряженные карие глаза.

– Я пока не могу обещать ничего определенного, капитан Блейми.

– Не важно, я согласен ждать.

– О!.. – только и смогла сказать Верити.

– …На фок-мачте располагается основной парус. Потом идут нижний марсель и верхний марсель. А вот это называется гюйс-шток, и… и…

– А для чего служит гюйс-шток? – задыхаясь, спросила Верити.

– Он… э-э… Смею ли я надеяться?.. Смею ли надеяться на то, что мои чувства вызовут хоть малейшую взаимность?.. Если бы только это было возможно…

– Я думаю, это возможно, капитан Блейми.

Он на секунду коснулся ее пальцев.

– Мисс Верити, вы подарили мне надежду, которая окрылит любого мужчину. Я чувствую, что… Я чувствую… Но, прежде чем повидаться с вашим отцом, я должен рассказать вам о том, о чем не осмелился бы рассказать, не заручившись вашей благосклонностью…

В комнату вошли пятеро. Верити поспешно отстранилась от капитана Блейми: она увидела, что это Уорлегганы и Фрэнсис с Элизабет. Элизабет заметила Верити с моряком, улыбнулась, помахала рукой и направилась в их сторону. Она была в муслиновом платье персикового цвета и белой креповой шляпке в форме маленького тюрбана.

– Мы, вообще-то, не собирались приходить, дорогая, – сказала Элизабет. Ее забавлял удивленный вид Верити. – Ты чудесно выглядишь. Как поживаете, капитан Блейми?

– Всегда к вашим услугам, мэм.

– Это все Джордж виноват, – продолжала Элизабет, возбужденная и от этого еще более красивая. – Мы спокойно ужинали, и я подозреваю, что ему стало в тягость нас развлекать.

– Такие жестокие слова из столь прекрасных уст, – сказал Джордж Уорлегган. – Всему виной ваш муж, пожелавший танцевать этот дикий экосез[4].