Россия и мир в 2020 году

Политическая борьба в начале XXI века носит глобальный характер и определяется двумя основными группировками мировой либеральной элиты – социал-либеральной и неоконсервативной. В странах Европы и Северной Америки (кроме Кубы) правящие группы принадлежат к одной из этих «глобальных партий». У них две разные стратегии, два ответа на проблему исчерпания ресурсов. Социал-либеральная стратегия предполагает стабилизацию роста, смягчение социальных конфликтов, снижение социального расслоения, что дает определенную экономию ресурсов.

Неоконсерваторы стремятся более жестко контролировать ситуацию, чтобы «заморозить» кризис, используя рычаги силового воздействия на ситуацию в мире.

Неоконсерваторы при прочих равных условиях стремятся к усилению национально-государственной субъектности, социал-либералы предпочитают прозрачность государственных границ и государственных структур для управления извне, из транснациональных центров.

Неоконсерваторы склонны разрушать низовые социальные нерыночные отношения и укреплять бюрократическую машину национального государства. Социал-либералы предпочитают укреплять глобальные вненациональные структуры управления и более терпимы к остаткам социального государства.

Если у власти в какой-либо стране находится группировка, входящая в социал-либеральную «глобальную партию» (при этом национальная партия, являющаяся ее филиалом, может называться как угодно, не обязательно иметь социал-демократическую самоидентификацию), то с ней борется филиал другой «глобальной партии». Причем для этой борьбы все средства хороши – от «бархатных революций» до терактов, осуществляемых в интересах той или иной глобальной фракции.

Устойчивость коммуникаций мирового террористического подполья может быть объяснена тем, что при сохранении автономности террористических организаций они все же используются в своих интересах представителями господствующих в современном мире глобальных элит. Управление террористическими формированиями осуществляется через посредников или с помощью манипулирования. Несмотря на развитие технических средств сдерживания терроризма, он будет сохранять влияние благодаря своему месту в мировом разделении политических функций. При этом кампания против терроризма может сознательно или бессознательно преследовать ложные цели. Фактор терроризма будет использоваться для авторитаризации политической системы Запада.

Борьба двух фракций глобальной элиты может привести к территориальному размежеванию их влияния, когда в США будет господствовать одна партия (неоконсервативная), а в Евросоюзе окончательно возобладает другая (социал-либеральная). В этом случае восстановится двухполюсная система. Россия при этом окажется, скорее всего, в европейской сфере влияния как ее периферийная зона (восток страны может оказаться в сфере влияния Китая, а в случае острого кризиса в КНР – Японии или США). Но такое развитие событий до начала новой Великой депрессии является маловероятным, так как глобализация политических процессов препятствует территориальной консолидации властных элит. Поэтому в каждом регионе, важном с точки зрения глобальной политики, может присутствовать влияние всех противоборствующих сил, соперничество которых будет провоцировать конфликты, в том числе и с применением силы.

В случае крушения глобального рынка позиции глобальной либеральной элиты будут значительно ослаблены и резко возрастет роль внутринациональных политических факторов и региональных вызовов. Несмотря на рост авторитарно-националистических тенденций в этих условиях, фактор «глобальных партий» сохранится, так как сохранятся глобальные коммуникации. Но количество влиятельных «глобальных партий» значительно возрастет. Выдвижение альтернативы господствующим идейно-политическим системам возможно и в существующих ныне условиях.

В современном мире государственная субъектность за пределами США возможна только при наличии стратегии, альтернативной неоконсервативной и социал-либеральной. Пока субъектность сохраняют такие страны, как КНР и Куба, но коммунистическая идеология показала свою низкую эффективность при переходе к решению постиндустриальных задач, что позволяет прогнозировать системные кризисы оставшихся коммунистических режимов и падение части из них или даже всех до 2020 года.

* * *

Отношение двух «глобальных партий» к России и постсоветскому пространству в целом носит сугубо утилитарный характер. Россия для них – поле противоборства с конкурентом за источники сырья, инструмент дипломатической борьбы, «громоотвод» международного терроризма (точнее, тех его групп, которые не контролируются в данный момент). Усиление глобальных факторов социально-политических событий в большинстве стран мира будет продолжаться даже в случае кризиса мировой экономической системы, так как сохранится глобальное противоборство стратегий, идеологических и мировоззренческих систем.