Россия и мир в 2020 году

Неоднородность российской политической элиты приводит к ее распадению на группы, ориентирующиеся на одну из «глобальных партий». Это усиливает «борьбу под ковром» в российской государственно-политической и медиаэлите, в результате которой в России теряется – а при сохранении нынешних тенденций будет полностью утеряна – внешнеполитическая субъектность, устойчивость внешней политики.

В мировом масштабе Россия претендует на особые полномочия и роль в постсоветском пространстве (своего рода «доктрина Монро» для СНГ). Эти полномочия, по мысли российских праволиберальных политиков, должны позволить выстроить «либеральную империю» в северной Евразии. Эта линия встретила понимание у неоконсервативной «партии» в обмен на уход России из дальнего зарубежья (Лурдес, Камрань, Косово), но не была признана социал-либеральной «партией», преобладающей в Евросоюзе. Сближение российской дипломатии с социал-либеральным блоком в период войны в Ираке стало поводом для неоконсерваторов избавиться от обязательств перед Россией. В итоге претензии России на особую роль в СНГ не признаны глобальной правящей элитой в целом, несмотря на уступки со стороны РФ в дальнем зарубежье. Волна «бархатных революций» является, кроме прочего, ответом на претензии России на особую роль в постсоветском пространстве.

Тем не менее постсоветское пространство останется зоной приоритетных интересов России и в последующие годы. Но зримые неудачи российской дипломатии в СНГ вызывают кризис прежней политики компромисса с Западом и обнаруживают системную ущербность проекта российской «либеральной империи» (либо либеральная, либо империя). Кризис политики России в постсоветском пространстве требует либо отказа от «доктрины Монро» в регионе со всеми вытекающими негативными последствиями, либо пересмотра самой внешнеполитической стратегии маневрирования между группировками глобальной элиты. Однако выдвигаемые в качестве альтернативы глобальному либерализму имперские проекты (включая авторитарный реставрационный вариант советского проекта) страдают системными недостатками, которые уже дважды привели к распаду единого государства в Северной Евразии. Реконсолидация этого пространства в современных условиях возможна только на основе укрепления корневых связей, а не верхушечных комбинаций и авторитарных переворотов. Если Россия как государство потеряет свои позиции в ближнем зарубежье, возникнет угроза ее собственной территориальной целостности. Это связано, в частности, с демографическими сдвигами XXI века.

Демографический взрыв, «конфликт цивилизаций» и региональные вызовы

XXI век станет столетием беспрецедентных демографических сдвигов, вызванных взаимодействием постиндустриальной и раннеиндустриальной динамики. В позднеиндустриальных обществах наблюдается падение рождаемости, что ведет к стабилизации численности населения и увеличению его среднего возраста («старение нации»), «Старение» вызывает дефицит рабочей силы, рост нагрузки на институты социального государства. По всем признакам, эта тенденция сохранится и при переходе к постиндустриальному обществу.

В развивающихся странах, переходящих от традиционного общества (с его стереотипом высокой рождаемости) к индустриальному (с возможностью некоторого снижения смертности), происходит стремительный рост населения (демографический взрыв). Но у стран «третьего мира» нет достаточных ресурсов, чтобы прокормить это население, что может привести к эпидемиям, гражданским войнам, а также внешней экспансии. И не только против соседей, но и против Севера в целом.

Демографический взрыв порождает чудовищные диспропорции в распределении населения на планете и может грозить новым великим переселением народов. Сейчас такое переселение уже началось в относительно мирных формах. Люди покидают страны «третьего мира» в поисках счастья на Севере. Поскольку уровень жизни в России все еще выше, чем на Юге, она является объектом демографического давления. В случае дальнейшего сползания России в «третий мир» эта проблема будет ослабевать, уровень жизни большинства населения сравняется с показателями Африки, и приток гастарбайтеров сократится. Зато возрастет поток россиян на заработки в страны объединенной Европы (включая такие буферные страны, как Украина и Турция). Как приток рабочей силы с Юга, так и отток ее на Запад будут менять этнический состав и тормозить научно-техническую модернизацию российской экономики, стимулируя применение дешевого низкоквалифицированного труда и в то же время снижая уровень квалификации рабочей силы.

При этом демографическое давление на Россию сохранится даже в случае дальнейшего падения уровня жизни.