Россия и русские в мировой истории.

Либералы-западники (третье поколение) действовали под флагом антикоммунизма. Но они очевидно щадили ортодоксальных большевиков и пламенных революционеров – истинных носителей марксизма, умалчивая об их открытом неприятии всего, что составляло русское национальное и православное начало, по-видимому, потому что разделяли его. Они не поведали о терроре ленинской гвардии, в 80-х годах еще не известных обществу, ибо пришлось бы реабилитировать объект их преступлений – <единую и неделимую> Россию. Новомышленники, искусно направляя обличения исключительно на <сталинизм>, намеренно ограничивались 30-ми годами. Однако историки знают, что тот период был по критериям репрессий лишь вторым актом драмы после чудовищных двадцатых, но среди жертв уже оказались сами разрушители России. Вопреки заблуждению, репрессии 1937 года уступали драме 1922-1924 годов и коллективизации. Труды А. Луначарского, Ю. Ларина, П. Стучки – основоположника теории революционной законности – побуждают назвать А. Вышинского <ренегатом>, возродившим на смену <революционной целесообразности> <буржуазные> понятия меры вины и меры наказания. На фоне явного пиетета по отношению к Ленину особая ненависть Запада и внутренних <советских западников> к Сталину объясняется отнюдь не вкладом в злодеяния.

Сталин, учившийся в духовной семинарии, по-видимому, прекрасно понимал историософский неизменный смысл устремлений

379

Запада в отношении мира и России. В отличие от <европоцентризма> ортодоксального большевизма и позднесоветского диссидентства он глубоко презирал <декадентский> Запад со всем его ценностным багажом и не имел никакого комплекса неполноценности или моральной зависимости от него. После подчинения в 20-е годы советской экономики интересам американских банкиров сталинская стратегия и в 30-е, и тем более на рубеже 40-50-х годов жестко повернула против Запада во всех его попытках использовать СССР и его ресурсы (прежде всего сырье) в своих интересах. Хотя Сталин не успел ничего предпринять, возможно, он имел собственные планы мировой гегемонии. Это отнюдь не сулило ничего хорошего русскому народу,– который и для него был лишь инструментом (типично для демонов революции). Но Запад, сознавая, что Сталин видел насквозь все его планы, ненавидел и боялся его вовсе не за его вклад в содеянные злодеяния, а за создание вместо Великой России новой формы великодержавия, что сделало страну геополитической силой, равновеликой всему Западу и препятствием на его пути.

Развенчание Хрущевым <культа> Сталина было сформулировано таким образом (частное извращение <ленинских идеалов>), который вполне устраивал долгосрочные интересы Запада. Из всего периода массовых репрессий (20-е – начало 50-х гг.) только 1937 год, <культ Сталина> и <сталинщина> были сделаны в сознании советских людей единственным символом ужаса. Такая полуправда, что опаснее лжи, позволила затем увязать с террором и морально обесценить восстановление государственных основ (даже память о войне), а не суть содеянного с Россией, до сих пор обходить обсуждение близких Западу и нынешним либералам целей революции, прямо планировавших истребления, и главного преступления февраля и октября 1917 года – уничтожения религиозно-национальной ипостаси России и произвольного расчленения ее на выкроенные образования, уничтожения в 20-е годы коренных русских сословий, носителей на ционального и религиозного начала.

Сахаровская идея 53 государств и проекты <обновления> СССР являлись по сути не чем иным, как возвращением в новых терминах к столь известным по учебникам <ленинским принципам национальной политики> (применявшимся в реальности не буквально, ибо с ними ни одно многонациональное государство не выжило бы и 5 лет, что доказано в 1991 г.). Но и более широкие параллели между идеями и политическими деяниями 80-х и большевиков-ортодоксов начала века весьма очевидны: это пренебрежение ко всему духовно-историческому наследию России, безрелигиозное и космополитическое, европоцентристское видение мира как идущего к единому одномерному образцу. Для постсоветского либерального сознания, оторванного всем образованием и идеологией не только от преемственной русской православной культуры, но и от подлинной западноевропей-

380