Россия в Первой мировой войне

Кризис, который переживался Россией в течение войны в области боевого снабжения, хорошо всем известен. Причины этого кризиса двух родов.

Одни лежат в области объективных условий российской действительности, о которых мы говорили в первой книге.

Другие должны быть отнесены к неумению «предвидеть» и «организовать» наших руководящих кругов.

Дать исчерпывающую картину снабжения нашей армии всеми видами боевого снабжения не представляется возможным. Ни рамки предпринятого нами труда, ни сохранившиеся исторические материалы этого не позволяют. Но дать общее представление все-таки можно. Это-то мы и попытаемся сделать.

Уже через четыре месяца после начала войны Русская армия стояла перед катастрофой. «Размер потребностей, — пишет бывший генерал-квартирмейстер Ставки генерал Данилов^{135}, — превзошел все самые широкие предположения, и потому удовлетворение их встречало все возраставшие затруднения. Тыл не поспевал за фронтом, и армия с каждым днем уменьшалась в своем составе, как равно уменьшалась степень ее обеспеченности. Мы стояли перед безусловной необходимостью коренного обновления нашей вооруженной силы».

«Наш мобилизационный отдел, — пишет несколько дальше тот же автор, — много поработал над тем, чтобы усовершенствовать систему приведения войск на военное положение… но вопросы о поддержании армии в дальнейшем на уровне боевых требований, а тем более о последовательном развитии ее мощи в период самой войны остались почти незатронутыми. Между тем именно в этой работе и лежало реальное воплощение идеи вооруженной нации и всенародной войны, идеи, которая должна была быть положена в основу военной подготовки всякого современного государства, желающего обеспечить себе военный успех»^{136}.

ВИНТОВКИ

Первым по времени своего обнаружения кризисом был кризис в снабжении винтовками.

Согласно мобилизационному плану, предполагалось:

а) иметь к началу войны в войсках и запасах 4 500 000 винтовок в готовом виде;

б) развить в течение войны производительность казенных заводов до 700 000 винтовок в год.

В действительности же потребовалось:

а) на вооружение армии по окончании ее мобилизационного развертывания около 5 000 000 винтовок;

б) для последующих призывов — около 5 500 000 винтовок;

в) для пополнения убыли, считая по 200 000 в месяц, в течение 3 лет войны — около 7 200 000 винтовок.

Следовательно, согласно мобилизационному предположению, было бы достаточно иметь: 4 500 000 + (700 000 х 3) = 6 600 000.

Оказалось же нужным: 5 000 000 + 5 500 000 + 7 200 000 = 17 700 000 винтовок^{137}.

Таким образом, действительные потребности армии превзошли мобилизационные расчеты более чем на 150%. 11 миллионов винтовок не хватало, и их откуда-то нужно было получить.

В нижеприводимой таблице указано, в какой мере и откуда это требование армии было выполнено. 

Снабжение армии винтовками^{138} (в тысячах)

	1914 г.	1915 г.	1916 г.	1917 г.	Итого
Состояло к началу войны	4562	—	—	—	4652
Поступило с отечественных заводов	278	860 1321	1120	1120	3579
Куплено за границей	по годам не известно				2434
Взято у неприятеля	по годам не известно				около 700
Итого	11365

Из этой таблицы мы видим, что 35% потребности в винтовках так и не было покрыто.

Недохват в винтовках тормозил укомплектование пехоты. «Вследствие отсутствия винтовок, — пишет генерал Данилов, — войсковые части, имея огромный некомплект, в то же время не могли впитывать в себя людей, прибывавших с тыла, где, таким образом, люди без пользы накапливались в запасных частях, затрудняя своим присутствием обучение дальнейших очередей. К концу ноября (1914 г.), например, в запасных войсках имелся обученный в большей своей части контингент в 800 000 человек, в то время как Действующая армия страдала от ужасающего некомплекта. Бывали такие случаи, что прибывавшие на укомплектование люди должны были оставаться в войсковых частях при обозах вследствие невозможности поставить их в ряды по отсутствию винтовок»^{139}.

В 1915 г. это явление приобретает характер катастрофы. Насколько велика была эта катастрофа, можно судить из прилагаемой к этой главе копии донесения британского военного агента своему правительству. Это свидетельство одного из представителей наших союзников очень показательно. Составитель упоминаемого донесения приходит к выводу, что во всей Русской армии, растянувшейся от Ревеля до Черновиц, в начале октября 1915 г. имелось только 650 000 действующих ружей[76].