Российская империя в сравнительной перспективе

Уже находясь в Америке, став ее гостем, Солженицын написал статью «Чем грозит Америке плохое понимание России»³⁴. Но почему-то не захотел увидеть другую, не менее важную сторону отношений: а чего стоит России плохое понимание Америки? А Африки? А Востока? «Под моими подошвами всю мою жизнь – земля отечества, только ее боль я слышу, только о ней и пишу»³⁵

. Значит, боль других народов – нипочем, ничего для нас не значит? Если бы на Западе так же рассуждали, разве приютили бы Солженицына, когда его выдворили из СССР? Настроение, которое Сахаров определил как изоляционизм, проявилось у Солженицына и по отношению к народам тех стран, которые были колониальными. Тех, кто с сочувствием относится к их трагической истории, он с иронией назвал «страдатели Африки»³⁶.

Антиевропейские идеи в Азии и Африке во многом подогреваются предубеждениями против азиатов и африканцев, возникшими сейчас в Европе. Дело не только в скинхедах и подобных им организациях и группах. Намного важнее предрассудки, которые, может быть, и не носят столь агрессивный характер, но широко распространены.

Социологические опросы в большинстве неевропейских стран не проводятся, и потому об отношении их населения к Европе судить трудно. Однако, о европейцах статистические данные существуют. В «Год борьбы против расизма в Европе» (1997) крупнейшая социологическая организация «Евробарометр» провела опрос 16154 жителей 15 государств – членов Евросоюза. Почти треть опрошенных европейцев сами причислили себя к расистам в «очень большой степени» и к расистам «в значительной степени». Среди тех, кто считает себя безусловными расистами, на первом месте оказались французы, затем бельгийцы, австрийцы и датчане. Самая низкая доля безусловных расистов – в Швеции, Люксембурге, Португалии, Испании и Ирландии³⁷.

Это данные за 1997 год. Но есть и более свежие, и уже по нашей стране. Социологический опрос показал, что за семь лет, с 1995 по 2002 год, «в основном отрицательные чувства» у россиян выросли: по отношению к Японии (с 9,2 % до 22,3 %), к Китаю (с 2i,1 % до 30,6 %), к Ираку (с 34,7 % до 49,0 %), к Индии (с 4,8 % до ю,2 %). В целом, к Азии испытывают отрицательные чувства (2002-й год) 43,0 % россиян³⁸

.

Появляются даже планы – как восстановить империи. Вот, например, книга, в которой дается конкретный план, как воссоздать Советский Союз. «Выход заключается в блицкриге. Молниеносная война, без сомнения, окажется успешной, если применять максимум новейших военных технологий. Всесметающий удар по войскам, скажем, Казахстана и немедленная его оккупация, а затем опора, для контроля над территорией, на местное русское население с изоляцией, при необходимости, туземцев – вполне по силам России. Две-четыре республики, с которыми она, Россия, расправится, если и не приведут к покорности остальных, то полностью сломят их моральный дух. В такой ситуации довершение процесса территориального воссоздания страны не составит труда»³⁹.

При этом жители Средней Азии названы чучмеками. Не все слова цензурные, поэтому не буду их приводить. О Казахстане говорится: «Когда-то не было никакого казахского народа, а имелась ничтожная кучка дремучих родов, беспорядочно бродившая по степи, чуть ли не с каменными орудиями… Никакому ученому даже в голову не пришло бы выяснять, какими там насекомыми и жабами они питались. А вот, поди ж ты, разъезжает сегодня по заграницам кривоногий и плосколицый казах Назарбаев… Культура, каковой овладели казахи, есть культура русского народа, однако, опоганенная, испохабленная, обблеванная и обоссанная назарбаевскими сродственниками»⁴⁰

.

Конечно, к этому плану вряд ли можно отнестись всерьез. Но ведь опубликован. И немалым тиражом – 5 тысяч экземпляров. И не где-нибудь, а в Москве.

Но есть идеи, высказанные и более компетентными людьми. Директор Центра исследований постиндустриального общества Владислав Иноземцев считает, что «ради управления периферией» нужно создать «прочный союз великих империй прошлого – Великобритании, России, Франции, Испании», и они сообща и в сотрудничестве с Соединенными Штатами должны «восстановить понимание цивилизаторской миссии западного мира и следовать этой миссии». Чем автор объясняет нужду в союзе бывших империй? «Пора, наконец, признать, что концепция развития применительно к странам „третьего мира“ оказалась ошибочной. Экономическая катастрофа, перед лицом которой оказались целые регионы, должна быть предотвращена, и если единственным способом для этого является возвращение этим регионам статуса колоний или протекторатов, перед этим не следует останавливаться. Попытка, предпринятая европейцами в начале XX века и направленная на экономическое развитие периферийных стран, осталась незавершенной. Она должна быть доведена до конца».

Этот вывод отражен и в подзаголовке статьи: «Далекое прошлое может стать нашим близким будущим»⁴¹. То есть необходим возврат к тому управлению миром или хотя бы отдельными его частями, которое осуществляли империи. Только теперь уже не каждая из них по отдельности, а сообща.