Российская миссия. Забытая история о том, как Америка спасла Советский Союз от гибели

Когда надежды не осталось, они начали молиться, потому что маленькая девочка заверила ее [мать], что Бог услышит их молитвы. Затем появилось американское продовольствие, а вместе с ним и обещание, что продукты будут поставляться и дальше, пока дети не окрепнут, чтобы самостоятельно ходить на кухню. Мы успокоили ее как могли и вечером в качестве рождественского подарка отправили ей свитера, носки и одеяла из наших небольших запасов, сформированных Красным Крестом. Бедная женщина дважды падала на колени и пыталась поцеловать Беллу ноги. И это лишь один случай из тысяч, о которых нам известно[164].

Проработав в Уфе всего пять дней, Келли полностью осознал важность того, что раньше пренебрежительно называл кормлением младенцев. “Удивишься ли ты, если я скажу, что прикипел к этой работе и начну протестовать, если меня попробуют вернуть в Москву, в штаб-квартиру миссии?”[165] Становясь свидетелями страданий, они чувствовали, как их сердца “томятся желанием помочь всем этим людям. Во всем огромном округе, где живет 3 ооо ооо человек, нет иного источника помощи, кроме АРА. Четверо американцев – их единственная связь с внешним миром”[166]

.

Со временем АРА открыла в Уфимском округе около 2 тысяч кухонь, и Келли посетил примерно 50 из них – лишь малую часть, как признавал он сам, но больше, чем любой другой сотрудник АРА. Для него ничто в России не могло сравниться с этими визитами. “Входя на кухню и видя, как голодающие дети глотают нашу еду, я забывал обо всех тяготах и неудобствах нашего быта”[167]. Когда в нем накапливалось раздражение от взаимодействия с советскими чиновниками, он “бросал все и шел на ближайшую кухню АРА, чтобы посмотреть на детей и вернуть себе уверенность, что помощь им того стоит”

[168].

Вечером 7 января американцев пригласили на рождественский ужин у Рухса. Среди гостей оказался новый башкирский представитель при АРА. Побеседовав с Келли, он пообещал сообщить ему огромное количество интересной информации о Башкирии, не сомневаясь, что американцы будут рады больше узнать об этой республике. “Кто вообще слышал о Башкирии? – спросил Келли у Джейн. – Я не слышал о ней ничего. Эти башкиры относятся к нам очень дружелюбно, и кажется, что в их столице у наших ног – вся страна. Возможно, мы сойдемся на нескольких затейливых полотенцах с необычными цветастыми узорами”[169]

. Со временем Келли проникался все большим уважением к башкирам. Работать с “башами”, как он их называл, было гораздо легче, чем с русскими, – возможно, потому что они казались “гораздо более сообразительными”. Башкиры, в свою очередь, прекрасно ладили с американцами и были высокого мнения о них, отчасти потому что при первой встрече Белл напоил президента Башкирской республики до бессознательного состояния, а это была задача не из легких.

Впрочем, не все в Уфе спешили помогать американцам. Через несколько дней в коридоре возле комнаты Келли начался пожар. Сам Келли в это время спал, но внимательный служащий заметил пламя и быстро его потушил. Когда дым рассеялся, на месте пожара нашли канистру из-под керосина: это был поджог. “Какой-то добрый и благодарный русский сегодня ночью пытался поджечь наш дом”, – саркастично заметил Келли[170]. Они с Эльпериным сообщили об инциденте в ЧК, и там им предложили приставить постоянный караул к дому АРА на улице Пушкина. Идея показалась американцам хорошей, но когда караульный пришел в отделение, сотрудникам хватило одного взгляда на этого мужлана, чтобы понять, что им будет спокойнее без него, и его отправили домой. Решение, впрочем, оказалось поспешным – на той неделе дом ограбили четыре раза. Американцы не знали, что им делать. “Мы могли поставить на караул военных, – пояснял Келли, – но они воровали не меньше остальных”[171].