Российское общество в условиях самоизоляции. Социальные эффекты и последствия пандемии Covid-19

Государство осуществляет по отношению к правам человека три уровня ответственности: уважение, защита и обеспечение реализации прав человека. Применение принципа прав человека на международном уровне достаточно расплывчато, сама же применимость данного принципа очень противоречива.

Противоречивость подчеркивает и анализ содержания Декларации прав человека и гражданина, проведенный К. Марском, отметивший, что «каждый параграф конституции содержит в самом себе свою собственную противоположность, свою собственную верхнюю и нижнюю свободу – в общей фразе, упразднение свободы – в оговорке»[3].

В действительности существовали ситуации, при которых законодатель, используя генеральное конституционное полномочие, сокращал основное право человека, подвергал его очень строгому контролю со стороны государственных органов, действуя по такому принципу: «Имею право? Имеешь. Значит, могу? Нет, не можешь»[4].

Как подчеркивает Е.С. Хозикова, такого рода противоречие не является случайным. Ибо обрисовавшаяся «тенденция при формулировании в конституциях оговорок по реализации прав и свобод, отсылающих к закону, свидетельствует о стремлении властных структур четко устанавливать для законодателя задачи и пределы отношений, а также основные содержательные положения этого регулирования»[5].

Права и свободы человека, сюда не входит право на защиту от пыток, ограничены в том или ином плане. Международные пакты о гражданских и политических правах и об экономических, социальных и культурных правах содержат принципы, связанные с ограничениями прав человека. Практика применения Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, сформулированная Европейским судом по правам человека, тоже описывает важные принципы ограничения прав и свобод человека и гражданина. Обращаясь к правовым актам, которые приняты ВОЗ (Всемирной организацией здравоохранения), отметим, что ограничение прав человека допускается для того, чтобы остановить распространение различных инфекций. В случае пандемии возможно ограничить передвижение населения, также возможно введение и других ограничений прав гражданина. Одним из недавних документов в рамках международно-правового регулирования и охраны здоровья является Резолюция Совета Безопасности ООН № 2177. В данном документе впервые было указано, что пандемия может расцениваться в качестве риска международной безопасности[6]

.

Актуальность исследования ограничения прав обусловлена проблемой правомерности или неправомерности ограничения конкретных прав и свобод, целесообразности и эффективности подобных ограничений применительно к отдельным случаям, а также необходимостью определения четких критериев и пределов данных ограничений и введением новых социальных правил.

Под социальными правилами нами понимаются нормы и законы, принципы морали, правила игры, процедуры административного регулирования, обычаи и традиции, требования экономических и политических институтов и соответствующие санкции. Правила регулируют, но не полностью детерминируют действия индивида, за ним остается определенная свобода выбора.

К данному направлению примыкает введенное К. Хюбнером понятие исторической системы правил. Анализ исторических процессов, по мнению Хюбнера, показывает, что они подчинены правилам. «Существует столько типов таких правил, сколько разнообразных форм и граней человеческой жизни. Это правила, регулирующие повседневное общение и все разнообразие взаимодействий: правила бизнеса, экономики и государственной жизни; правила, по которым живет искусство, музыка, религия и, конечно же, язык. Поскольку такие правила, с одной стороны, возникают исторически и подвержены историческим преобразованиям, а с другой стороны, они придают сферам нашей жизни систематическое строение, я назову их историческими системами правил или просто системами»[7].

Именно проблема принуждения становится центральной в методологии швейцарского ученого В. Ульриха.

В. Ульрих в разработке своей методологии опирается на идеи Ю. Хабермаса, уделяя особенно большое внимание концепции системного насилия и ограничения прав и свобод личности.

Анализ нормативной составляющей обязан стать неотъемлемым элементом планирования социальных нововведений. Только так, полагает Ульрих, можно правильно оценить последствия и побочные эффекты внедряемых социальных новаций[8].

Ограничения прав – это своего рода «установленные в праве границы, в пределах которых субъекты должны действовать; это есть сдерживание неправомерного поведения, создающее условия для удовлетворения интересов контрагента (в широком смысле слова) и общественных интересов в охране и защите»[9].