Ровно в полдень

— Я знаю. Дункан, у меня к тебе будет одна просьба. Надеюсь, ты меня поймешь…

— Ясное дело. Ты съела слишком много хот-догов и теперь хочешь остановиться…

— Я съела только один хот-дог, так что с этим все в порядке. Дункан, я серьезно. Если когда-нибудь мы решим разбежаться — например, достанем друг друга настолько, что ты сочтешь, будто я не женщина, а сатана в юбке… Не бросай Карли сразу. Дай ей время привыкнуть. Я понимаю, что моя просьба совершенно не вяжется с тем, как чудесно мы провели сегодня время, но…

— Но Ральф — или как его там? — накрепко засел в твоей голове.

— Рой, — поправила она. — Да, в этом есть доля истины. Однако справедливости ради должна заметить, что ты совсем не похож на него.

— Вообще-то ты могла бы и не просить меня об этом. Уж мне-то хорошо известно, как чувствует себя ребенок, когда от него отворачиваются, как от ненужной вещи.

— Я знаю, — она коснулась его руки. — Но такая уж из меня мать — не в меру заботливая.

— Карли повезло, — он бросил на нее взгляд. — Даже если действительно выяснится, что ты не женщина, а сатана в юбке.

На повороте к дому она задумчиво посмотрела на Дункана.

— Как насчет того, чтобы заглянуть к нам? Выпьем по бокальчику вина во дворе.

— Прекрасно. Это как раз то, о чем я только что думал.

Неделей позже Фиби сидела у Дункана в саду. Карли осталась ночевать в доме Ливви, которая успела стать ее лучшей подругой. И это значило, что мама Фиби тоже может провести эту ночь в свое удовольствие.

Они купались, затем занимались любовью. Потом был ужин, а за ним — снова секс. Незаметно подошла полночь. Фиби сидела в саду, вдыхая аромат цветущего жасмина. Из одежды на ней был лишь миниатюрный халатик, за который она заплатила просто бешеные деньги.

Но если женщина не может потратиться ради такого случая, то куда ей вообще девать деньги?

Ночь была полна шорохов и звуков. Прохладный ветерок успел разогнать дневную жару. На небе сияла полная луна, окруженная бесчисленным количеством звезд. Дункан включил радио, и из колонок, установленных в саду, лилась приятная мелодия.

Фиби потягивала вино, лениво размышляя о том, не стоит ли им еще раз заняться любовью.

— Такое чувство, будто я в отпуске, — обратилась она к Дункану. — Здесь так здорово. Мне даже не хочется уходить отсюда. Пожалуй, — улыбнулась она ему, — тебе стоит брать с меня за аренду места.

— Предлагаю взаимовыгодный обмен.

— Хорошо, что мы никуда не пошли сегодня — ни в бар, ни в кино. Так приятно просто посидеть здесь.

— Бары и кино никуда от нас не денутся. Пока же можно просто расслабиться.

— У тебя была нелегкая неделя.

— И все благодаря Аве. За ее ангельской внешностью скрывается железная леди. Знаешь, у меня такое чувство, что мы с ней осмотрели все деревья и кусты, выставленные на продажу. А эти бесконечные планы и чертежи… Фонтаны, скульптурные группы, кормушки для птиц, домики… Я всю жизнь следовал принципу «делай то, что тебе нравится», но Аве на это наплевать.

— Она сказала, что позавчера ты показывал ей старый склад. Вроде как ты намерен перестроить все здание, открыв там парочку магазинов.

— Все так. Я надеялся, что она отвлечется на этот проект и перестанет таскать меня по разным питомникам. Не хочешь покататься утром на яхте? Мы могли бы добраться до Саванны по воде.

— Прекрасно. Не имею ничего против. Мне так хорошо сейчас.

— Дай мне пару минут, — он провел рукой по ее тонкому халатику, — и все будет просто превосходно.

Фиби без колебаний отдалась прикосновениям его рук. Глядя лишь на Дункана, она умудрилась поставить бокал на стол, даже не расплескав при этом вина.

Приятный ветерок обдувал ее тело, где-то вдалеке плыла негромкая музыка. Фиби откинула голову назад, и губы Дункана заскользили по ее шее. Все, что она видела в этот момент, — огромную луну, висевшую прямо над садом.

Теперь она придвинулась к нему вплотную, и в тот момент, когда губы их встретились, он осторожно вошел в нее. Медленно и плавно, легко и неторопливо. Она смотрела ему в глаза и могла видеть там свое отражение. Ее тело поднималось и опускалось, поднималось и опускалось, плавно скользя по волнам удовольствия.

С какой же стати ей желать чего-то иного?

Я люблю тебя. Эти слова так и рвались у нее с языка.

Это были именно те слова, которые следовало сказать. Но она так и не произнесла их, поскольку решила, что лучше с этим повременить — по крайней мере, до тех пор, пока они не поднимутся наконец с этого шезлонга.

Вместо этого она взглянула ему прямо в глаза и сказала:

— Ты был прав. Это и в самом деле превосходно.

— Когда я с тобой… — начал он, нежно целуя ее в губы.

Сердце ее застучало глуше и тревожней.

— Когда ты со мной?

— Фиби, — теперь он смотрел на нее не отрываясь. — Я хочу…

Внезапно раздался звонок. Ее мобильный.

— Разобью его к чертям!

Фиби отчаянно боролась с собой. В голову полезли мысли о Карли, о маме и Картере. Не выдержав, она схватила трубку.