Роза Черного Меча

Одной рукой он обнял ее за плечи и прижал к себе. Розалинда ощущала его тепло, слышала ровные удары его сердца. И это напомнило ей другой раз, когда она, так же во власти ярости и страха, цеплялась за его тунику. На эшафоте в Данмоу ее поразили искры, подобные вспышкам молнии, что загорались между ними, и, испуганная своими чувствами, она оказалась не в состоянии даже назвать их. Многое произошло с тех пор между нею и Эриком, и теперь она знала, куда может завести подобный накал страстей.

- Вечно ты бросаешься спасать меня от петли, - тихо проговорил он, пристально глядя в ее поднятое к нему лицо. - Хотелось бы знать почему?

Потому что я тебя люблю, молча кричали ее широко раскрытые глаза. Потому что ты нужен мне, и я не смогу вынести, если потеряю тебя.

Словно услышав это безмолвное признание, он сгреб ее в охапку, еще крепче прижал к себе и спрятал лицо в ее волосах. Ничего не говоря, он прижимал ее к себе почти с отчаянием, и многое открывалось в их неистовом объятии. Розалинда чувствовала, как податливы ее мягкие формы под напором его литого тела. Она узнавала неукротимую силу, которая так легко могла подчинить ее себе, и властную мужественность, которой она уже и не пыталась сопротивляться.

Но порыв, который сейчас кинул их друг к другу, чем-то отличался от прежнего. Как и тогда, страсть поднималась из глубины, готовая вырваться на свободу, но в них нарастало и что-то другое. Прижавшись щекой к грубой шерстяной ткани, которая покрывала его грудь и уже слегка увлажнилась от ее нечаянных слез, Розалинда ощутила его поцелуй на своих волосах. Ее руки обвились вокруг его стана, и они прильнули друг к другу в молчаливом единении - каждому было достаточно присутствия другого, чтобы обрести душевный покой.

Покой и умиротворение... и столь редкостные сокровища она смогла найти именно с ним! Осознав это, Розалинда расплакалась уже не на шутку. Как отчаянно она в нем нуждалась! И ни тени сомнения у нее не оставалось: он находил такое же утешение, такой же покой рядом с ней. Это было так близко к совершенству - совершенству, о котором только можно мечтать!

О, пусть так будет всегда, молила она. Пусть так будет всегда. Но, почувствовав его судорожный вздох, она уже знала: этому не бывать.

- Роза... глухо прозвучал его голос.

- Ш-ш-ш. - Она подняла к нему мокрое от слез лицо. - Я хочу только одного - чтобы ты остался в живых. Будь осторожен. Я ничего больше не прошу у тебя - только это.

Эрик зажал ее лицо между ладонями и долго смотрел в ее огромные глаза. Затем он наклонился, чтобы поцеловать ее. То был долгий, нежный поцелуй, который был исполнен самого могучего желания, но в котором, странным образом, отсутствовала страсть.

- Я останусь в живых, Розалинда. Не бойся...

Он замолчал, потому что в темноте послышались голоса.

- Мне надо идти, - прошептала она и, на мгновение прильнув к нему в жарком поцелуе, оттолкнула его и поспешила во двор.

Обогнув угол конюшни, она увидела мужчин, которые шли ей навстречу; был среди них и сэр Гилберт. Розалинда остановилась так резко, что они были вынуждены сделать то же самое.

- О, леди Розалинда, - галантно поклонился сэр Эдольф, глядя на нее с удивленной улыбкой. - Какая приятная неожиданность?

- Добрый вечер, сэр Эдольф, - ответила она, в то же время пытаясь найти мало-мальски убедительный предлог, который мог бы послужить оправданием для ее присутствия около конюшен. Она бросила беспокойный взгляд на сэра Гилберта, который пребывал в задумчивости, но затем сочла за благо вернуться к общему обмену любезностями.

- И всем вам, милорды, добрый вечер. Надеюсь, вы остались довольны ужином?

- Ужин был великолепен, миледи.

- Угощения просто превосходны! - подхватил другой, по-хлопывая себя по животу.

- Воистину превосходны, - не замедлил признать и сэр Гилберт. - Но что привело вас к конюшням в такой поздний час? И без сопровождения?

- К конюшням? Ах да! - Розалинда надеялась, что ее улыбка выглядит достаточно непринужденной. - Один конюх сильно обжег себе руку, и мне пришлось им заняться. Я наложила ему повязку с целебным бальзамом. - Говоря это, она начала медленно отступать от конюшни, упорно пытаясь отвлечь их своей болтовней.

- Я понимаю, господа, что, как и большинство мужчин, вы не слишком высоко цените искусство врачевания, вас не интересуют ни сады целебных трав, ни лекарские кладовые... по крайней мере пока у вас самих не возникнет в них нужда. Но для меня это предмет особой гордости - травы, которые я выращиваю, а также снадобья, которые умею из них готовить. Кстати, не желает ли кто-нибудь из вас осмотреть мою лекарскую кладовую?

Первым откликнулся Гилберт

- Я был бы счастлив туда попасть.

Он выступил вперед и предложил ей руку.

На миг Розалинда растерялась. И так было достаточно трудно поддерживать эту видимость беседы, даже когда они все тут; не хватало еще оказаться наедине с сэром Гилбертом! С другой стороны, она не могла быть уверена, что Эрик успел покинуть конюшню. Нельзя же было допустить, чтобы сэр Гилберт обнаружил его там, в стойле, возле собственного боевого коня.