Роза и червь

В полном, ясном сознании, внутренне вопя от ужаса, но не в силах даже застонать, Саид рухнул на тротуар.

Арлекин созерцает прекрасное

Он видел перед собой Реальномирную Спираль во всём её сиянии посреди бесконечного белого пространства.

Спираль вращалась. Два золотых рукава раскручивались от центральной перемычки по часовой стрелке... Или больше двух? Или против часовой? Он не мог понять. Перед глазами всё плыло. Его мутило, голова не работала.

Он даже не сразу разглядел, что Спираль — пластмассовое украшение, подвешенное к белёному потолку... Он понял, что лежит в постели... голова забинтована... даймон не работает... Он вспомнил.

Садовник, чёрный цветок, безлюдный Рабат, контора Гафурова, налётчики Красной Шапочки. Теперь понятно. Его ранили, а садовник подобрал и привёз сюда. К Валериану в этот, как его... медиа... медито...

— Ой, — послышалось возле него. — Очнулся. — Над Арлекином склонилась молодая девушка с простенько-миловидным лицом, одетая как геймер — в глухое белое платье, волосы тщательно убраны под белый платок. Сиделка смотрела встревоженно и любопытно, будто впервые видела рядом с собой казуала... А может и правда впервые, уж очень наивный у неё был вид. — Лежите! Я сейчас.

Сиделка стремглав выбежала, и вскоре неторопливо вошёл Валериан в своём белом балахоне с бахромой, наполнив комнату приторным запахом благовоний.

— Очнулись, мой друг? — Гулкий баритон гейммастера мучительным колоколом отдавался в черепе Арлекина. — Слышите меня? Видите? — Валериан наклонился, почти коснувшись лица раненого кончиками длинных серебристых волос. Прозрачные глаза на мясистом лице смотрели изучающе-пристально. — Если да, кивните.

— Вижу. Слышу. И говорю, — пробормотал Арлекин. И видеть, и слышать, и говорить было как-то невыразимо противно.

— Очень хорошо, мой друг. Как вас зовут?

— Вы прекрасно знаете, гейммастер. Раньше вы не валяли передо мной дурака.

— Всего лишь проверяю на амнезию. Помните, что случилось?

— Помню отлично. В меня стрелял гадёныш из банды Шапочки. Что у меня?

— Скользящее ранение, — Валериан опустился в кресло, которое так и заскрипело под его весом. — Пуля отрикошетила от черепа и немного ободрала надкостницу. Царапина и сотрясение мозга, ничего страшного.

Арлекин потрогал бинт на голове. Наложен грамотно... Да-да, он вспомнил: Валериан — хилер, и лечит не только Вторым Читкодом Исцеления. Ещё будучи космиком, док Венгеров получил медицинское образование. Должно быть, пациенты с пулевыми ранениями попадались ему нередко — с такими жалобами не всегда обращаются к лицензированным врачам... Голова у Арлекина начинала болеть, но он не стал поддаваться — нужно было ещё слишком много узнать.

— Почему за мной не приехали наши?

— Потому что вашего филиала больше нет. Сдался Новой Москве. Сейчас там повальные аресты. Возможно, из всего экстрагарда только вы и остались на свободе... благодаря нашей церкви, — ненавязчиво подчеркнул Валериан.

Сколько же он запросит за услуги врача и укрывателя? Арлекин начал подозревать, что будет расплачиваться всю жизнь — и голова сразу заболела сильнее.

— Что с цветком?

— Восхищаюсь вашим профессионализмом, мой друг! Восхищаюсь и немного ужасаюсь. Неужели вы даже не спросите, что с Игорем?... — Валериан печально вздохнул. — Цветок у меня. Если можно назвать цветком то, у чего вместо корня металлический якорь. Высажен в кадку в очень надёжном месте. Чувствует себя превосходно — ловит мух и отпускает живыми. Уж такое игривое создание!

— Убивайте сразу этих мух, — посоветовал Арлекин. — А садовник?

Гейммастер опять вздохнул.

— В порядке... физически. Я удалил жало. Но... Если бы вы знали, мой друг, как он терзается из-за того, что убил человека! Даже после того, как я отпустил ему этот грех. Вам, конечно, не понять таких переживаний...

— Убил человека?

— Что ж, мой друг, придётся рассказать всю историю, потому что сам Игорь заговорит не скоро. Когда у вас началась перестрелка, он схватил лопату и побежал в дом...

— В дом? — поразился Арлекин. — На выстрелы? С лопатой? Да он ещё дурнее, чем я думал!

— Насколько я понял, вы спасли ему жизнь. Он счёл себя в долгу... Но прошу не перебивать. В комнате была куча трупов и вы, раненый, без сознания... И кто-то один живой, но с перебитой ногой. Когда Игорь вбежал, этот несчастный как раз ковылял к вашему пистолету. И так страшно на вас ругался, что Игорь... — Гейммастер горестно развёл руками. — Раскроил ему череп лопатой. Бедный мальчик! Заповедь ненасилия так много значила для него... Он был полон такого сострадания ко всему живому...

— Что дальше? — перебил Арлекин.

— Дальше он кое-как перевязал вам голову, взвалил на одно плечо вас, на другое цветок... и притащил сюда. Четыре километра через охваченный анархией Рабат, под выстрелами. Невероятный человек. — Валериан восхищённо покачал головой. — Как говорил Тонпа Шенраб, все живые существа достойны любви, но немногие достойны уважения...

— Как он сейчас?