Роза и лев

За четверть часа Джоселин успела одеться потеплее в шерстяную одежду и, закутавшись в меховой плащ, подаренный ей Робертом, возглавила колонну из двух дюжин вооруженных всадников.

Сэр Эдмунд безуспешно отговаривал ее от опрометчивой поездки. То же самое говорил и Аймер Брайвел, но ее воля была непреклонна. Ждать и тревожиться она была не в состоянии. Ей хотелось встретить мужа, прежде чем он отправится на юг сражаться со своим извечным врагом. Ужас охватывал ее при мысли, что Генри Анжу попирает ногой землю Англии. Всем было известно, что он по уши завяз в интригах и битвах на континенте. И это давало надежду хотя бы на несколько лет относительного мира. И вот теперь ее хрупкая надежда разрушена.

По пути Джоселин не оставляли мысли о предстоящей войне — сколько одежды, оружия и еды потребуется супругу, чтобы снабдить свое войско всем необходимым.

С каждой пройденной ею и эскортом милей назойливая мысль все больше беспокоила ее.

«Если Генри Анжу станет королем Англии, то кого он обезглавит? Не будет ли ее супруг Роберт де Ленгли первым в этой печальной очереди?»

С большим трудом кавалькада достигла замка Лейворс, но густая грязь и потоки воды от дождя и растаявших снегов не позволили им даже приблизиться к нему. Они пробирались по лесу под дождем и мокрым снегом, которым всегда приветствовал путников зловредный британский январь. Замерзшие руки Джоселин едва удерживали поводья, ноги онемели, плащ, казалось, пропитался влагой.

— Миледи! — Сэр Аймер поравнялся с ней. Он мужественно возглавлял колонну на всем многочасовом пути, но теперь отступил. Его разгоряченный конь терся боком о круп ее лошади.

— Миледи, — повторил он почтительное обращение. — У нас по дороге будет маленький дом, сразу же за гребнем холма. Там очень тесно, и все же это кров для вас и людей, в конюшне хватит места и сена для лошадей.

Как могла Джоселин отказаться, хотя и горьким было ее разочарование. Провести ночь под теплым одеялом — не искушение ли это для слабой женщины, тем более, что мужчины и их кони выдохлись?

Но из-за этого она лишится, быть может, последней ночи с Робертом.

Она молча кивнула Аймеру, и тот поскакал вперед, чтобы завернуть колонну к ближайшему жилью.

Зачем такие мрачные предчувствия одолевают ее? Неужели любовь может приносить и такие страдания?

Наутро, когда еще ночные призраки не отступили, Аймер разбудил всех и отряд отправился в дальнейший путь. Грязь подмерзла, ручьи превратились в ледяные дорожки. Кони скользили и били лед копытами. Они добрались наконец до обиталища Роберта в Лейворсе. Джоселин, подобно вспугнутой птице, соскочила с коня и, минуя пролеты лестницы, устремилась в хозяйскую спальню.

Слуги в замке еще не проснулись. Они лежали вповалку в холле у центрального, еле теплящегося очага. А кто-то заснул прямо за столом возле кружки недопитого эля, и куски хлеба, такого драгоценного, валялись прямо на грязной скатерти.

Джоселин узнала среди пьяниц некоторых людей из Белавура.

— Где милорд? Ей не ответили.

Один, правда, очнулся и пробормотал:

— Леди… ради Христа, вам незачем здесь появляться. — И тут же уронил голову на стол.

Джоселин промчалась молнией по винтовой лестнице и распахнула дверь спальни.

— Роберт! Где Роберт?

Шорох одежд в темноте, шлепанье босых ног по полу насторожили ее. Она знала, что спальня сообщается дверью с соседними покоями. «О Боже, какой стыд! Нормандский Лев убегает от меня, как жалкий зайчишка!»

Как слепая, она пробралась в глубь неосвещенной спальни к кровати, вытянула вперед руку и наткнулась на мягкое женское тело.

Злобным рывком Джоселин сдернула занавеску с окошка. Слабый рассветный луч упал на бледное пухлое личико блондинки, закрывавшейся от Джоселин пуховой периной, как щитом. Голубоглазая светловолосая дурочка — бесполезно ее спрашивать, что она здесь делает.

Постель рядом с девчонкой хранила еще следы пребывания рядом с ней тяжелого тела мужчины.

— Как ты посмела? — тут Джоселин задохнулась.

Девица натянула перину до подбородка. Джоселин огляделась и тут же заметила брошенный небрежно на стул оружейный пояс Роберта, недавно подаренный ею супругу. Она выхватила кинжал из ножен и повертела стальным острым концом перед глазами девицы.

— Говори! Или я выколю тебе глаза! Как ты здесь оказалась?

— Хозяин позвал меня… Смилуйтесь, миледи. Разве я могла отказаться?

За дверью прозвучал вежливый, но настойчивый голос Аймера Брайвела:

— Не убивайте ее, миледи. Я надеюсь, что вы на это не способны.

— Я сделаю с ней все, что захочу, — отозвалась Джоселин, чувствуя в себе ту самую необузданную ярость, которая так часто овладевала ее супругом.

— Поймите, мадам, мы явились так неожиданно… А это всегда приводит к плохим последствиям.

— Убирайтесь, Аймер. Я сама решу, как расправиться с нею. Распорядитесь вновь седлать коней.

— Будьте благоразумны, мадам.

Джоселин показалось, что Аймер покинул свой унизительный пост у двери.

— Зачем мне убивать тебя, дурочка, или ослеплять тебя? Как твое имя?

Девчонка, казалось, от страха забыла его. Ей понадобилось время, чтобы вспомнить.

— Эдит.