Роза Христа

Обе девушки слушали старого певца, забыв обо всём на свете. Порой вышивание выпадало у них из рук, и разноцветные клубки ниток катились по полу в разные стороны.

Когда старый певец увидел принцессу Ингегерд и заговорил с ней, то тотчас же понял, что она прекрасней и благородней всех других женщин, которых он встречал до сих пор. И тогда у Хьялтэ зародилась мысль, и она мало-помалу завладела им целиком: поселить любовь в сердцах шведской принцессы и норвежского короля.

“Сам Господь Бог создал их друг для друга”, — подумал Хьялтэ.

Прославленный скальд перестал складывать грозные и мрачные песни о безрассудной отваге и гибели. Сердце его смягчилось, будто чудесным образом на каменистом склоне расцвёл хрупкий цветок с тонкими лепестками.

Хьялтэ мучительно хотелось узнать, что же всё-таки думает принцесса о короле Олаве.

“Она слишком благородна, чтобы с ней хитрить и лукавить, — сам себе сказал старый скальд. — Я спрошу её без уловок, напрямик”.

И Хьялтэ спросил Ингегерд:

— Королевская дочь, что ответишь ты, если Олав, сын Гаральда, попросит у отца твоей руки?

Лицо молодой принцессы просияло. И она ответила прямо, не таясь:

— Если он такой король и такой христианин, как ты говоришь, Хьялтэ, то это будет величайшим счастьем для меня!

Но едва она произнесла эти слова, как блеск радости погас в её глазах. Словно туманная завеса печали опустилась между ней и её далёким недостижимым счастьем.

— Ах, Хьялтэ, — с тоской сказала она. — Ты забыл одно, но самое главное. Ведь король Олав наш враг. Мой отец, король Шоскёниг, ждёт от него вызова на смертельный поединок, а не свадебных послов.

— Пусть это тебя не смущает, — ответил Хьялтэ. — Если только ты согласна, то всё будет так, как ты желаешь. Поверь старому Хьялтэ.

— Нет, — сказала она. — Никогда не бывать нашей свадьбе. Никто не смеет при моём отце даже назвать имя короля Олава, так он ненавидит его. Ты не знаешь, что такое ненависть королей. Она глубже, чем бездонная пропасть, и питают её чёрные источники, бьющие со дна души.

При этом глаза принцессы наполнились слезами. Видя эти слезы, старый скальд вскочил со скамьи.

— Такова воля Господа! — с волнением воскликнул он. — И всё совершится по воле его!

При имени Господа принцесса подняла голову и глаза её блеснули.

“Да, она достойна короля Олава”, — подумал Хьялтэ.

Когда старый певец стал спускаться по крутой лестнице Девичьей башни, его догнала белокурая Астрид.

— О Хьялтэ, — сказала она, — почему ты не спрашиваешь меня, а что я отвечу королю Олаву, если он попросит моей руки?

Старик только окинул суровым взглядом девушку и, не ответив ни слова, пошёл дальше.

— Почему ты спрашиваешь только принцессу Ингегерд? — настойчиво продолжала Астрид. — Почему не меня? Разве ты не знаешь, что я тоже дочь шведского короля?

Хьялтэ снова ничего не ответил ей, но Астрид ухватила его за руку и заставила остановиться.

— Да, это правда, моя мать была дочерью рыбака. Но что с того, если король всем сердцем полюбил её? Я играла на коленях короля и забавлялась, дёргая его за бороду. Король звал меня своей любимой дочкой, шутил, что я маленький эльф и живу в чашечке тюльпана у него в саду. Но вот настал чёрный час, и мать моя скончалась. А потом и вовсе над моей головой сгустилась непроглядная ночь. Король Шоскёниг, мой отец, женился на знатной королевне. И тут все сразу вспомнили, что моя мать была не знатного рода, а просто дочь рыбака. Разве это справедливо, Хьялтэ? Пусть мачеха заставила меня пасти гусей и уток, пусть меня не раз наказывали тем же хлыстом, что и слуг. Всё равно я королевская дочь, и в моих жилах течёт благородная кровь. Почему же тогда ты не спрашиваешь меня, старик, хочу ли я выйти замуж за короля Олава, сына Гаральда?

Она бежала за Хьялтэ через весь сад до самого королевского дворца, теребила его за руку, с мольбой заглядывала ему в глаза.

— Выкинь из головы эти глупые бредни, Астрид, — сурово сказал ей наконец старый певец. — Ты красивая девушка, не спорю, и конечно, сыщешь себе богатого жениха. Но не смей даже думать о короле Олаве!

— Ах так!.. — сказала белокурая Астрид и больше не прибавила ни слова.

То, что решил старый скальд, было как глубокая зарубка на дереве, которая никогда не зарастёт.

Получив согласие принцессы, он тут же снарядил корабль и отправился вниз по реке Нордре, на юг, в прекрасный город Кунгахеллу к королю Олаву. В нетерпении он торопил гребцов, и они налегали на вёсла. Хьялтэ кидал им горстями золото и серебро, скопленные за долгие годы странствий. Сам он сидел, уперев ладони в колени на носу корабля. И вот однажды на рассвете сквозь завесу дождя увидел он могучие стены Кунгахеллы и высокую башню королевского дворца.

Король Олав ласково и приветливо встретил старого певца.

Они сидели в богато убранных покоях, отослав слуг, и далеко за полночь длилась их беседа.

Хьялтэ по старой привычке держал в руке еловую ветку и растирал пальцами пахучую хвою. Это всегда помогало ему справиться с волнением. И всё-таки голос его прерывался от восторга и счастья, когда он рассказывал королю Олаву о принцессе Ингегерд.