Роза Марена

Никаких мыслей по этому поводу не было. Зато снаружи раздался грохот и фырканье приближающегося мотоцикла. Рози уже узнавала звук Билловского «харлея». Больше не заморачиваясь никакими вопросами, она быстро схватила кольцо и положила его в голубой лоскуток вместе с зернышком. Потом она свернула лоскуток, подбежала к шкафу и достала оттуда свою сумочку. Сумочка уже пообтерлась и выглядела непрезентабельно, но она много значила для Рози – она привезла ее из Египта прошлой весной. Она положила сверток в сумочку, запихав его поглубже на дно. Здесь он будет спрятан даже надежнее, чем бутылочка среди лекарств в аптечке. Рози убрала сумочку обратно в шкаф, подошла к распахнутому окну и жадно вдохнула свежий воздух.

Когда вошел Билл – с толстой воскресной газетой и огромным пакетом горячих пончиков, – Рози повернулась к нему с ослепительной улыбкой.

– Почему ты так долго? – спросила она и подумала про себя: Какая ты хитрая, Рози, прямо как лиса. Хитрая рыжая лиса…

Он улыбнулся ей в ответ, но его улыбка тут же поблекла.

– Рози? С тобой все в порядке?

Ее улыбка стала еще лучезарнее.

– Со мной все прекрасно. Просто как-то вдруг стало зябко… ну знаешь, как говорят: гусь прошел по моей могиле.

Но дело было совсем не в гусе.

9

Можно я дам тебе один совет? На прощание? – спросила Роза Марена. И позже, ближе к обеду, после того, как лейтенант Хейл сообщил им ужасную новость об Анне Стивенсон (тело которой обнаружили только сегодня утром, преимущественно из-за того, что она не любила, когда к ней в кабинет заходили без спросу), Рози этого совета послушалась. Было воскресенье, но парикмахерская на Скайвью-Мол была открыта. Парикмахерша, к которой обратилась Рози, сразу поняла, чего она хочет, но поначалу запротестовала.

– Вам так очень идет! – сказала она.

– Да, наверное, – ответила Рози, – но мне все равно не нравится!

Парикмахерша сделала все, как сказала Рози. Рози боялась, что Биллу не понравится ее новая прическа, что он ее не одобрит, но он не сказал ни слова против.

– Волосы покороче, но вообще-то ты выглядишь в точности так, как в тот день, когда я увидел тебя в первый раз в магазине, – сказал он. – И знаешь, мне нравится.

Она обняла его.

– Хорошо.

– Хочешь, поужинаем где-нибудь? Например, в китайском?

– Только если ты пообещаешь потом остаться.

– И не только пообещаю, но и сдержу слово, – улыбнулся он.

10

Понедельник. Заголовки передовиц. В Висконсине ОБНАРУЖЕН ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК, ОФИЦЕР ПОЛИЦИИ.

Вторник. Заголовки передовиц. полицейскИЙ-убийцА Дэниэльс Объявлен В розыск.

Среда. Заголовки передовиц. СОСТОЯЛАСЬ кремАЦИЯ АннЫ Стивенсон. 2000 человек в молчаливом ПРОЩАЛЬНОМ шествии.

Четверг. Заголовки передовиц. Следствие предполагает, что Дэниэльс мог ПОКОНЧИТЬ С СОБОЙ. МНЕНИЕ АВТОРИТЕТНЫХ ИСТОЧНИКОВ.

В пятницу Норман перебрался на вторую полосу.

К следующей пятнице про него забыли.

11

Сразу после 4 июля Робби Леффертс предложил Рози начитать роман, совсем не похожий на мрачные вещи «Ричарда Расина». «Тысяча Акров» Джейн Смайли, история жизни обычной фермерской семьи из Айовы. Только на самом деле это был не обычный семейный роман. На самом деле все было совсем не так. В старшей школе Рози три года была костюмером и художником по костюмам в их школьном театре, и хотя она не участвовала ни в одном спектакле, но шекспировского безумного кроля она узнала сразу. Смайли «заперла» Лира в конюшню, но безумие – оно всегда и везде безумие.

Этот колоритный персонаж до жути напоминал Рози Нормана. В тот день, когда Рози закончила книгу («Твоя лучшая запись, – сказала ей Рода, – и вообще одна из лучших, которые мне довелось прослушать»), она вернулась к себе и достала из шкафа картину. Картина так и лежала в шкафу с той кошмарной ночи, Норман… ну, скажем… исчез. И с той ночи Рози ни разу на нее не взглянула.

Но то, что она увидела сейчас, не особенно ее удивило. На картине снова был день. Холм был тот же самый, и храм внизу был тот же самый (или почти тот же самый; Рози показалось, что его искаженная перспектива как-то изменилась и стала нормальной), и женщины по-прежнему не было. Рози подумала, что Доркас отвела ее посмотреть на ребенка в последний раз… а потом Роза Марена ушла одна – куда-то туда, куда уходят такие, как она, когда чувствуют, что приближается час их смерти.

Она отнесла картину в подвал, к мусоросжигателю. По дороге она поймала себя на том, что держит холст за края, как держала и раньше – как будто боится, что руки провалятся в тот, другой мир, если она прикоснется к изображению. Она и вправду боялась чего-то такого.