Розам зябко на морозе

— Заканчиваем эту комедь, — говорит Анна, — на Сергея уже смотреть нельзя. Руки трясутся, как у алкоголика или наркомана. Он точно в следующий раз там застрянет.

Петропалыч одобрительно кивает: да, пора заканчивать…

— Нет, я понял, в чём была ошибка. И сейчас меняем тактику. Сделаем так…

— Сергей, я сказала: Всё! — В голосе Анны знакомая стальная нотка. — Эксперимент не удался. А для тебя это уже как наркотик.

Я подхожу к ней, улыбаюсь… потом кричу прямо ей в лицо:

— Заткнись, кошёлка. Мне наплевать, что ты думаешь. Заколебала, дура… — Лицо Анны каменеет, глаза загораются яростью, она открывает рот и…

… и я продолжаю орать на неё:

— Нефиг тут из себя крутую тёлку строить. Ты — уже давно не тёлка, а тётка… вышедшая в тираж тётка.

Губы у Анны начинают дрожать, на глазах — слёзы. Мисс Сталь впервые на моей памяти плачет. Обнимаю её, глажу по голове, целую в мокрые глаза.

— Успокойся, солнышко. Просто показал, как пример — что нужно делать. Сейчас выбил тебя из колеи, заставил играть по моим правилам. И вот ты уже не Мисс Сталь!

В этом была наша… нет, моя ошибка. Я старался подстроиться под Олю. А теперь сделаем наоборот. Не я буду играть в её игру, она — в мою. В её городе ничего не смогу сделать, поэтому должен как-то выманить в другое место, где она будет не очень уверенно себя чувствовать, где всё будет незнакомое, совсем чужое… кроме меня. Тогда она скорее на контакт пойдёт.

— Делаем такое наложение: Оле — десять процентов, мне — девяносто пять, — говорю Петропалычу. Он сразу въезжает в арифметику:

— Псих! Это же сто пять процентов в сумме. Положительная обратная связь, полностью неуправляемый процесс. И пяти минут не продержишься, утратишь аутентичность. Превратишься в клон Оли. Безумный, сумасшедший, ненормальный псих…

— Не умножай сущностей сверх необходимого. Согласен, немного авантюрист. Но в пять минут уложусь, — говорю, а сам смотрю на Анну. Мы с Петропалычем в этой игре — пешки, а решающий ход — всегда за Королевой.

— Серёжа, ты обещаешь, что вернёшься?

— Да. Вернусь… и не один.

— Когда будешь нырять?

— Прямо сейчас. Чего тянуть-то?

Мы с Анной стоим на перроне. В двух метрах — её охранники, дальше не могут отойти, инструкция у них такая. Анна проводит ладошкой по моей щеке… у Мисс Сталь — глаза на мокром месте.

— Спасибо, Серёжа. Ты вернул мне дочь. Жаль, что не сможешь остаться с нами.

— Не могу, ты же понимаешь. Иногда приходится делать выбор, который потом не переиграешь.

— Знаешь, а я — порядочная сучка. Мне несколько раз приходила мысль… если Оля останется там, ты мог бы остаться со мной.

— Аня, солнышко, ну что ты… — провожу рукой по её волосам. — Ты удивительная женщина. Оле повезло, что у неё такая мама. Сам не могу понять, как тебе удалось меня уговорить.

— Деньги завтра уйдут на твой счёт. Вся сумма, как договаривались. Ну и ещё… сверх того — подарок от меня.

— Аня, извини. Ещё вчера закрыл этот счёт. Прибереги пока деньги. Будет потом свадебный подарок Оле… от меня. Договорились? И нам пора прощаться.

Анна резко поворачивается, быстро идёт по перрону. Оба телохранителя идут чуть сзади. Я захожу в вагон…

Телефонный звонок! Ну что за фигня, откуда кто-то может знать мой номер? Надоели, оставьте меня в покое!

— Сергей Владимирович, добрый вечер. Это Оля…

— Какая, на фиг, Оля?! Не знаю никакой грёбаной Оли… — огрызаюсь в трубку, хочу дать отбой… и в этот момент — словно удар молнии. Я понимаю — кто мне звонит! Секундная пауза… — Оля, извините. Я же никогда не слышал ваш голос.

— Сергей Владимирович, мама вчера мне всё рассказала. Спасибо вам огромное. И я… я уже в поезде. Маме потом позвоню, она не в курсе, иначе не отпустила бы. Уже проехала украинскую границу… и российскую. Теперь она не сможет поезд остановить и меня снять… наверное. Если захотите — можете меня встретить завтра утром. Но только — если захотите. Я сама в Москве устроюсь, без проблем. Но я очень хочу вас увидеть…

Розам зябко на морозе. Середина декабря, раннее утро, совсем темно, минус двадцать на термометре. По перрону Киевского вокзала вольно гуляет ветер. Ветер северный, умеренный до сильного. А фирменный поезд «Столичный экспресс» Киев — Москва опаздывает на полчаса.

Посмотреть со стороны — идиот идиотом. Лютая стужа, пронизывающий ветер, а немолодой мужчина стоит в лёгкой куртке с букетом роз, таких же продрогших, как и он сам. Поезд неторопливо, бесшумно, словно крадучись, возникает из утренней дымки… вползает головными вагонами в здание вокзала, останавливается. Твой вагон — четырнадцатый. Место на перроне угадал точно. Проводница открывает дверь. Ты выходишь первой, и сердце на миг замирает в груди.

Ты сразу узнаёшь меня. Хотя никогда не видела. Застенчивая улыбка на твоём лице. Подаю руку, чтобы не споткнулась на обледенелых ступеньках вагона. Ты чуть нерешительно протягиваешь свою, и кончики наших пальцев соприкасаются. Обнимаю тебя одной рукой, притягиваю к себе. Ты медленно поднимаешь длинные ресницы, сейчас мы впервые смотрим глаза в глаза друг другу. Моё отражение — в твоих зрачках…