Рождение

— Что это? Ты больна чем-то? — заволновался предводитель Сопротивления. Закралось подозрение: уж не подослали ли к ним заразную, дабы распространить мор среди ничего не подозревающих дикарей.

— Да. У меня плохо свёртывается кровь. От рождения, — невнятно отозвалась бедняжка. Явно фраза далась от слабости уже через усилие.

— Почему? — строго настаивает собеседник.

— Я… не чистокровная григстанка… Я… — она осеклась, стыдясь признаться.

— Договаривай уже. Чего тянешь! — прикрикнул властно: колебаться, судя по всему, некогда.

— Я - гибрид. Моя мать только наполовину григстанка. Она родилась от человеческой женщины. Она была падшей. А, когда отец узнал о моём рождении, сказал, что ребёнок его крови не смеет даже приближаться к такой, как она. Он увёз меня. Но у меня плохая кровь, — жалобно прозвучавшее признание для самой чудовищно унизительно. Подобное откровение далось с огромным трудом. Слишком позорно для благородной девушки, какой растили Силион. Братья, скорее всего, не раз попрекали низким происхождением. Возможно, именно поэтому и обошлись столь жестоко, заставив наблюдать за казнью дальних соплеменников. Всё становится очевидным.

— Ясно. И надо же не заметить… Сейчас остановим, и всё будет в порядке. Следовательно, ты полукровка? Это хоть чуть-чуть меня утешает, — нервно рассмеялся человек. Она вопросительно обернулась, стараясь угадать, не насмешка ли сказанное. Однако произнесённое оказалось вполне серьёзным.

— И Вы не находите мерзким? — прорвалось вкрадчивое удивление.

— Нет. Странно, правда? — накладывая повязку, отозвался импровизированный лекарь. — Вот, кажется, и всё. Должно помочь. Я туго затянул. Посиди пока. Если кровь всё же проступит, я позову Соула. Если ещё не в курсе — мой друг тут единственный нормальный врачеватель. Но лучше бы не надо. Сама знаешь, насколько он тебя любит.

Смущенно кивнула. Пользуясь предоставившимся шансом, постаралась лучше оглядеть новоявленного опекуна. Впервые так близко воочию исследует дикого представителя его вида. Непривычно. Высокий. Смуглый, словно бы кожу подкрасили. Слегка зауженный разрез светло-карих умных глаз под длинными ресницами. Непривычный оттенок ему удивительно идёт, придавая едва уловимую мягкость жёстким угловатым чертам. Впалые щёки под острыми скулами словно бы подчёркивают резко выступающую почти квадратную челюсть. Широкоплечий. Мускулистый. Если и не всегда был воином, то постоянно занимался каким-то довольно тяжёлым физическим трудом. Да и грубые крепкие лапищи свидетельствуют о том же. Густые волосы по плечи, но не в дань моде, а всего лишь потому, что не уделяет времени собственной внешности больше, чем требуется. Одевается в обыкновенные холщовые штаны и рубаху, практически как обыкновенный селянин. Только рукава оторвал для удобства. Ещё носит широкие кожаные браслеты над обоими запястьями. Судя по остальному облику — не украшение. И с ремнём на поясе не гармонируют. Либо носит в качестве памяти о каком-то событии, либо… Нет. Столь суровый, решительный и гордый человек не мог быть никогда рождён в неволе!

Другая помощь ей не понадобилась. Вскоре удалилась к себе приводить в порядок хаотичные рассуждения, где отнюдь не самое последнее место занимает личность Ланакэна Осилзского — человека, велевшего продолжить жить и… лишившего её второго имени. Почему же он пренебрёг шансом овладеть ею? Его аскетичный образ жизни не укладывается в уме рождённой в баронском замке. Впрочем… Человеческие женщины всегда ценились всеми за куда большую соблазнительность, а с её весьма посредственным телом… Наверняка, не способна заставить испытать даже слабую тень вожделения. Неприятно себе признаваться, но зато смогла избежать унизительной близости, противопоставить чему не имела ни малейшего права ничего. И всё-таки щедрость мужчины и его великодушие восхищают…

Глава 6

НЕВОЗМОЖНОСТЬ РАССТАТЬСЯ

Что-то не так. Неосознанно пробормотал имя жены, но вспомнил, что её здесь быть не должно. Однако почему не сходятся мысли? Кто-то ещё есть в одном с ним помещении. Кто-то вошёл и теперь нерешительно стоит у порога. Ланакэн нехотя сел на постели и сонно обернулся к нарушителю покоя. Силион понурилась:

— Простите, я не хотела Вас будить. Я только принесла завтрак. Уже утро… Извините!

— Я не просил тебя заботиться обо мне. Сам уже не маленький. Кстати, а откуда ты продукты взяла? — растерялся, вспомнив, что забыл дать ей их накануне.

— Кормилица Саон дала. Вечером ещё. Я знаю, не просили, однако надо же мне чем-то Вас отблагодарить. Я и подумала: будет уместно. Вот только будить я и вправду не хотела. Думала, уже не спите, — негромкая мелодичная речь несколько коробит полнотой смирения перед властью собеседника.

— Ладно, угомонись. Однако больше себя можешь не утруждать.