Рождение Героя

— А то ты не знаешь преподобный. — Буркнула сквозь зубы Арана и встав с кресла подошла к окну. Оно смотрело как раз на золотой дворец Ксаев. — Там в этом дворце ничтожные Ксаи вершат мою судьбу.

— Мне тоже прискорбно это видеть, но таков закон.

— Законы написаны, что бы их нарушать преподобный.

— Твои слова ранят мое сердце.

— Они всегда всю мою жизнь ранили его. Раз оно дожило до сего дня, переживет и все остальное. — Арана вернулась в кресло. — Я хочу получить то, что мое по праву, и ты мне в этом поможешь.

— О чем это ты…

— О золотом троне миссира Аквамориуса преподобный. — Перебила Равона Арана. — Он принадлежит мне по праву.

— По праву? Гномья не может претендовать на трон.

— Да. Да. А еще гномье не может ездить верхом, посещать охоты, ходить под парусом. — Прорычала Арана. — Но я не простая гномья. Я Арана-Ксай. Я безбородый гном. И я не позволю каким-то алчным гномам пусть они и Ксаи вершить мою судьбу и делить мое богатство.

— Но…

— Никаких но. Мой дорогой дядя.

— Дядя? — Равон так и рухнул в кресло. — Но откуда ты?

— Да я знаю, что ты мой родной дядя. — Арана подошла к преподобному Равону-Менди и встала рядом с ним на колени. — Как-то на очередной охоте отец сильно захмелел и разоткровенничался. Он сказал мне, что ты его родной брат. Вы двойняшки потому и не очень похожи. Ты был младше отца всего на семь минут. Дедушка испугался что между вами возникнет ссора из-за того кому же быть миссиром. Семь минут не такая большая разница для гномов, которые живут по пятьсот лет и больше. Тогда он договорился с Менди взять тебя в их касту. За это он одарил их несметными подношениями. Затем дедушка сделал так, что б тебя послали служить в родной город. Здесь под покровительством миссира ты быстро дорос до настоятеля главного храма и стал великим миссиром Менди. После кончины дедушки вы возглавили город. Отец стал миссиром, а ты духовным владыкой. Очень красиво, не так ли.

Арана встала с колен и вернулась к окну.

— Дедушка, отдав тебя Менди, не забыл что ты его сын. Кровь для него была дороже кастовых предрассудков. И он оказался прав. — Арана повернулась к Равону. — В наших жилах течет одна кровь дядя. Вспомни о том кто твоя семья и помоги мне.

— Но что я должен сделать племянница? — Еле выдавил из себя преподобный. — Пойти против совета Ксаев?

— Нет, это не требуется. — Улыбнулась Арана. — Просто когда я выйду из золотого дворца, возложи мне на голову золотой лавровый венок миссира и назови мое имя. После этого даже Гондор-Ксай не сможет оспорить мое право на трон. Тогда я выйду замуж рожу сына и продолжу династию моего покойного отца.

— Но как ты собираешься убедить Ксаев? Ведь они уже сделали свой выбор и не согласятся менять его.

— А кто говорит, что я их буду убеждать.

— Что? Всех? Ты убьешь их всех?

— Они заслужили смерть. В твоем лице перед всеми богами я обвиняю их в гибели моего отца и приговариваю к смерти.

— Но светлейший Рахмон-Ксай погиб трагически в штормовом пределе.

— Не верю я дядя в такие совпадения. Отец тысячу раз ходил под парусом, а как только взял на борт всех своих сыновей тут же пропал в штормовом пределе. — Арана с силой сжала кулаки, да так что был слышен хруст ее пальцев. — Они мне за все заплатят. А доказательства мне не нужны. Я уже все решила.

Равон-Менди сидел, как завороженный когда Арана-Ксай выходила из исповедальни. Теперь он сделает все, что она ему прикажет. Он и раньше, как и ее покойный отец не мог противиться ей, а теперь он стал ее верным слугой.