Рождение и гибель цивилизаций

Подобно финикийцам и грекам в Средиземном море, индийские мореходы создавали свои колонии и новые очаги цивилизации на средиморских землях Южной и Юго-Восточной Азии. Индийские мореходы оказали существенное влияние на развитие юга Бирмы. Сложившееся здесь в I веке н. э. царство Пегу с самого начала испытывало сильное влияние индийской культуры, что отразилось на дальнейшем развитии Бирмы.

Активное использование индийскими мореходами среди морского положения полуострова Малакка и появление там индийских поселенцев способствовали ускорению общественных процессов и развитию там государственности. Характерно, что первые государства Малакки возникли в I веке н. э. на пересечении торговых путей из Индии в Китай.

Другом объектом индийской колонизации стала южная часть Индокитая, расположенная между Сиамским заливом и Южно-Китайским морем. На юге нынешней Камбоджи и вьетнамской провинции Намбо в I столетии н. э. сложилось государство, известное китайцам под названием Фунань. Находясь на морском пути между Индией и Китаем, Фунань испытывало сильное влияние культуры этих двух держав. Со временем оно превратилось в самостоятельное и влиятельное государство древности.

По мере развития морской торговли между Дальним Востоком, Индией и Западной Азией, индийские мореходы стали осваивать средиморские земли Индонезии, особенно острова Суматра и Ява, расположенные в непосредственной близости от морских путей.

Под воздействием морской торговли активизировались и древние торговые пути. Со II века до н. э. начал складываться торговый маршрут, получивший название «Великий шелковый путь», поскольку по этому маршруту в Средиземноморье поступал шелк и другие товары из Китая, а также из Индий и иных далеких стран.

Если сравнить Великий шелковый путь с предполагаемой центральной сухопутной магистралью, по которой следовали звери и охотники, то нетрудно убедиться, что они проходили в одном направлении и в значительной степени совпадали. Разумеется, торговые караваны избегали забираться высоко в горы и пересекали водные барьеры. Благодаря последнему обстоятельству Великий шелковый путь, начавшись на средиземноморском побережье в районе Тира и уводя на север по древним сухопутным дорогам, пересекал Евфрат, не забираясь высоко к его Верховьям. Затем, спустившись на территории Месопотамии до Багдада, путь снова пересекал реку, на сей раз Тигр. Путь от низовий Тигра до города Мерв шел по кратчайшей сухопутной дороге через Иранское нагорье.

У Мерва Великий шелковый путь раздваивался на альтернативные маршруты — северный и южный. Северный пересекал Аму-Дарью, достигал Самарканда, а далее шел через Синьцзян в Китай. Южный более соответствовал южноазиатской сухопутной дороге. В городе Балх он соединялся с веткой из Индии, которая приводила к реке Инд. Затем южный путь приближался к истокам Аму-Дарьи, пересекая реку в ее верховьях, а затем через горные хребты Памира вел в Синьцзян. Через центральную часть

Синьцзяна южный путь вел в глубь Китая и в городе Дуньхуан соединялся с северным маршрутом. Далее путь вел к Ланьчжоу (провинция Ганьсу), а затем к городу Сиань (провинция Шэньси). Сходство южного маршрута Великого шелкового пути, просуществовавшего до XVI века, с предполагаемой южноазиатской сухопутной дорогой, которой пользовались древние звери и охотники, свидетельствует в пользу того, что давняя история продолжала оказывать мощное воздействие на развитие человечества на протяжении многих столетий. В то же время было очевидно, что развитие мореходства дало мощный импульс для подъема древнего сухопутного пути и превращения его в центральную торговую магистраль мира.

Не только центральная сухопутная магистраль, но и другие сухопутные, а также речные маршруты оказались связанными в единую сеть торговых коммуникаций. Содержание товарообмена и ритм движения товаров по этой системе коммуникаций все в большей степени зависели от морской торговли. Преодолев благодаря мореплаванию, рамки отдельных государств, торговцы Индии, Китая, Персии, Сирии, Аравии и других стран рассматривали всю земную сушу как подобие морских просторов, по которым они желали беспрепятственно перемешаться со своими товарами. Узы профессиональной, кастовой, а нередко также национальной и религиозной солидарности оберегали особый наднациональный статус международных коммерсантов.