Рождённый под чужим небом

Посмотрев на Частаву, сын кузница кивнул. Отыскав подходящий валун они, уселись на него, предварительно подстелив подстилку, предусмотрительно захваченную из дому Барвином. Ведь известно, что на сырых камнях сидеть нельзя! Недаром об этом постоянно напоминают родители.

– А он не погаснет? – спросил Дарен указывая на кругляш.

– Нет! – быстро ответил Барвин.

– Уверен? – в голосе Частавы отчётливо прозвучало сомнение.

– Да они полдня могут гореть, не меньше! Я видел в кузнице! – горячо воскликнул Барвин.

– Ну, тогда хорошо, – успокоился найдёныш.

– Воздух тут не такой как у нас, – Частава внезапно сменила тему разговора. – Другой…

На несколько мгновений все замолчали. Принюхались. И точно, вроде чего-то не хватает.

– Кузницы здесь нет, – буркнул Барвин.

– Точно! – одновременно воскликнули Частава и Дарен.

Действительно, кузница в посёлке стражей хоть и работала обычно всего день - два в седьмицу, однако дыма давала изрядно. Впрочем, после того, как шаман подсказал отцу Барвина вставить в трубу несколько кусков особой ткани наложенных друг на друга и пресыпанных купленным у подгорников древесным углём, дышать стало гораздо легче. Однако разница между здешним воздухом и тем, что на Заставе, всё равно казалась разительной.

– Отдохнула? – спросил Барвин.

– Да, – Частава встала с камня. – Идём.

Последнюю часть пути они почти не разговаривали. Коридор, по которому шли дети сузился так, что иди приходилось друг за другом. Тут уже даже при большом желании, словом не перекинешься!

– Вот она! – воскликнул идущий первым Барвин и высоко поднял кругляш над головой.

Они достигли своей цели! Дети вошли в пещеру пол, стены и потолок которой отливали лиловым светом. Казалось, что они попали внутрь огромного сверкающего кристалла.

– Как красиво… – тихо сказала Частава. Она подошла к стене и долго-долго смотрела на неё, затем несмело дотронулась рукой.

– Камень холодный! – предупредил её Барвин.

– Знаю.

Дарен отошёл в сторону и тоже начал рассматривать стену. Его уже как-то приводили сюда года полтора назад, но он почти ничего не помнил о той прогулке. Сейчас всё здесь выглядело новым и незнакомым. Он осторожно дотронулся до стены и провёл пальцем вниз. Камень оказался очень холодным и скользким, словно его только что подняли откуда-то со дна подземной реки.

Найдёныш медленно пошёл вперёд, освещая себе дорогу кругляшом. Пещера была не очень большая, так что Дарен довольно быстро добрался до её центра. Здесь из пола вырастала массивная колонна. Высотой в три его роста, она на пол локтя не доходила до потолка. Странно, но по цвету колонна была гораздо темнее чем пол или стены.

Отчего-то она привлекла внимание Дарена. Приёмыш всмотрелся в неё повнимательнее и на мгновение ему показалось, что в глубине он уловил чьё-то движение. Дарен протянул руку и…

– Вот ты где! – за спиной раздался голос Частавы.

Приёмыш вздрогнул и обернулся. На него внимательно смотрела дивья.

– Ну как? – радостно спросил возникший из-за её спины Барвин. – Нравится?

– Да…– согласился Дарен.

– А вы ещё не хотели идти! Смотри, какую штуку покажу!

Сын кузнеца обошёл колонну, нагнулся и ударил кулаком.

– Бомм! – низкий вибрирующий звук казалось, пошёл со всех сторон. Он то усиливался, то внезапно затихал, чтобы в следующий момент зазвучать снова и лишь спустя долгое время окончательно растаял в ушах.

– Ух, ты! – восхищённо произнесла Частава. – Я тоже так хочу! Покажи, где вдарить?

– Иди сюда. Вот тут, смотри, – Барвин указал на нужное место.

– Донн!

Теперь звук был совсем другой. Более мягкий и нежный. Дарен аж заслушался.

– А ты чего стоишь? – Частава выглянула из-за колонны.

– Ну-у…

– Что, не хочешь вдарить?!

– Я?

– Давай! – Частава решительно махнула рукой.

Дарен подошёл к ним. Повинуясь указанию Барвина, он ударил кулаком по колонне. Ничего. То есть нет, слабый шлепок от удара конечно дети услышали и всё. Больше никаких звуков.

– Не понял, – озадаченно произнёс сын кузнеца. – А ну-ка вдарь ещё!

Приёмыш последовал его совету. Двинул так, что заныли костяшки пальцев. И по-прежнему ничего!

– Тю! – Барвин хмыкнул и замахнулся на колонну. По пещере вновь поплыл густой, торжественный медныйзвук. – Вот как надо!

Раздосадованный Дарен ещё несколько раз ударил колонну, а потом даже ногой пнул. И всё равно ничего не произошло!

– Слабак! – громко произнёс Барвин.

– Заткнись! – Дарен сжал кулаки.

– Сам заткнись!

– Замолчите оба! – Частава заорала так, что в ушах зазвенело.

Она взяла Дарена за руку и с вызовом посмотрела на сына кузнеца:

– Веди нас домой. Я устала.

Тот что-то невнятно пробурчал, бросил последний взгляд на колонну и двинулся вон из пещеры.

– Спасибо, – прошептал Дарен Частаве.

Ей показалось, что в неверном свете отбрасываемом кругляшами его лицо потемнело. Вглядевшись, Частава поняла, что приёмыш покраснел. С чего бы это?

– Сколько мне ещё ждать? – из темноты донёсся раздражённый голос Барвина.

– Идём уже! – крикнула в ответ Частава.