Розовый Дождь

Как по заказу, накануне трехлетней годовщины царствования блаженнейших и благочестивейших монархов, Их Величеств Роланда и Эсмеральды, Королю полегчало. Такое бывало не раз и раньше. После нескольких месяцев сплошных приступов, ему вдруг становилось легче и неделю-другую он чувствовал себя превосходно. Мог ходить, играть с детьми, иногда даже под бдительной охраной «ЖАЛА» ходить на прогулки в лес или у Озера вместе со Щенком или своим сыном, Принцем Алоисом — тот после коронации жил при дворе со своей юной женой. Правда, был он всегда какой-то квелый, тихий, бледный.

В такие недели Королева брала «отпуска» и всюду сопровождала своего мужа, сдувая с него каждую пылинку. Король был молчалив, замкнут, только тихо улыбался, наблюдая за веселыми проделками Щенка или за «обыкновенными чудесами» природы — весело плещущейся в Озере серебристой рыбой, жужжащими на пушистых бледно-розовых шариках клевера пчелами, смешно чмокавшими губами телят.

А потому Фея не удивилась, когда накануне празднования годовщины Коронации, на которой его уже хотели заменить ничем не отличающейся от оригинала магической иллюзией, Король пришел, наконец, в себя.

— Дорогой, цветочек мой сладенький, как ты себя чувствуешь? — озабоченно и нежно проворковала Фея, заметив, что Король открыл глаза и куда-то задумчиво смотрит, как бы проницая взглядом стены. Взгляд его больших голубых глаз был осмысленным, темная пена больше не стекала с его губ.

— Все закончилось, моя дорогая, все закончилось…  — полушепотом произнес Роланд.

— Что…  закончилось? — с испугом прошептала Фея, обнимая мужа и пристально глядя в его глаза, словно стараясь прочесть каждую его невысказанную вслух мысль.

— Кошмары…  Безликий…  Их больше не будет…  — опять прошептал Роланд, по-прежнему не глядя на жену, устремив взгляд в пространство.

— Ну и слава Создателю! — облегченно вздохнула Фея, а потом вспорхнула с постели и закружилась в веселом танце по королевской опочивальне. По мановению её ручек розовые шелковые шторы, украшенные яркими аппликациями цветов и пчел, переливающихся всеми цветами радуги, сами раздвинулись в стороны, впустив потоки яркого солнечного света в комнату, а через открывшиеся створки окон комнату заполнил свежий бодрящий утренний ветерок.

— А это значит, — пропела Фея, — что мы сейчас одеваемся и идем кататься на лодке по Озеру и петь песни, как раньше! — и звонко рассмеялась. В тот же момент, откуда ни возьмись, в её руки прыгнула лютня и Фея, жужжа крылышками, взлетела к потолку и заиграла утреннюю песню, которую так любил раньше её любимый супруг.

Но Роланд не проявил никаких признаков радости при звуках мелодии. Он повернул свое бледное истощенное страданием лицо в сторону Феи и прошептал:

— ОН сказал мне, что в них больше нет необходимости, ПОТОМУ ЧТО ОН САМ ИДЕТ ЗА МНОЙ! Я ему нужен! И скоро ОН будет здесь!

Мелодия оборвалась на полутоне, лютня с глухим стуком упала на пол, воцарилась неловкая пауза…  А потом Фея вдруг рассмеялась и, подлетев к мужу, обняла его и покрыла поцелуями такое милое и доброе, но такое бледное и такое печальное лицо:

— Зайка моя, меня радует уже то, что твои кошмары сами тебе сказали «Пока!» — такое не у каждого маленького человечка бывает! — тут она нежно потрепала Его Величество за мочку уха. — А если твой «Безликий» попробует сюда сунуться сам, мы уж, не беспокойся, найдем на него управу!

— Правда?! — с какой-то почти детской надеждой воскликнул Король и подскочил в постели.

— Честное-пречестное слово, любимый! — сказала Фея. — Ты же знаешь, дорогой, феи никогда, никогда не лгут! — и, лукаво улыбнувшись, щелкнула мужа по носу, как в те славные добрые времена, когда они были просто Добрым Принцем и Прекрасной Феей.

Весь день накануне праздничных торжеств прошел великолепно. К Его Величеству вернулся аппетит, щеки порозовели и он почти весь завтрак, а потом и обед — беззаботно смеялся. Фея переложила всю организацию торжеств на своих фрейлин, решив весь день посвятить мужу — она так истосковалась по нему за три месяца пребывания в коме!

Особенно здорово было на обеде. Фея решила устроить его без посторонних, собрав только членов их маленькой семьи, без слуг и придворных, как «в старые добрые времена». В уютной розовой абсолютно круглой комнатке за круглым же столом, застеленным скатертью с зайчатами и бельчатами, весело пляшущими на лугу, уселись Король и Королева, Принц Алоис со своей супругой принцессой Элен, которая была на шестом месяце беременности, королевские дети и, конечно же, Зверята. Детишкам шел уже девятый год, но к огромной радости Короля их не забрали, как старшеньких, в Школу. Оно и понятно, теперь они — принц и принцесса королевского дома Авалона, они уже не подчиняются законам Сообщества. А потому все необходимые магические предметы они просто проходили на дому под руководством домашних учительниц и воспитательниц-фей в специально отведенных покоях королевского дворца.