Розовый костюм

Отель «Ритц» служил Шанель домом уже несколько десятилетий, с начала Второй мировой войны[21], и находился практически напротив ее офиса. Выделенный ей номер был совершенно не похож на все прочие – весьма роскошные – номера отеля. Уж роскошной эту небольшую комнату назвать было никак нельзя; казалось, ее специально убрали подальше от богатых постояльцев на чердак. В комнате были белые стены, а из мебели – по сути дела, только удобная кровать с белоснежными простынями. Единственным украшением служил сноп пшеницы, который, как сказал Шанель когда-то отец, является ее талисманом и непременно принесет удачу. В этой комнате всегда было очень тихо, почти как в той монастырской школе, где Шанель провела свою юность. И здесь всегда очень хорошо думалось.

Шанель вымыла руки и лицо щелочным мылом – она ненавидела запах кожи – и, раскурив сигарету, со стаканом красного вина вышла на крышу. Она любила смотреть на Париж. С такой высоты город казался ей сделанным из сливочного крема – только, может быть, излишне пожелтевшего и запыленного, словно торт, для которого этот крем сделали, никогда не будет съеден, а будет жить лишь в чьих-то снах и воспоминаниях. Париж был уже совсем не тот, как в дни ее юности. Теперь было слишком много людей и слишком много шума.

– Американцы, – вздохнула Шанель.

Когда над Парижем взошла розовая луна – по крайней мере, именно так Хозяйки «Chez Ninon» впоследствии станут рассказывать эту историю, – Шанель, наконец, решила, что позволит американцам сшить ее костюм. Но если уж именно этому ее шедевру предстоит отправиться за океан и быть воссозданным американскими руками, то необходимо заключить такой договор, где будут очень четко определены все требования и ограничения. Особенно если к воссозданию костюма хоть какое-то отношение будет иметь Кассини. Шанель находила эстетические принципы этого человека вульгарными; сам он, впрочем, называл их «сексуальными». Чрезмерно длинные разрезы, чрезмерно глубокие декольте, чрезмерная театральность – и никакой утонченности, никакой чувственной эстетичности!

Что же касается вопроса, «какова цена», то Шанель назвала действительно очень большую сумму.

Когда на следующий день телеграмму получили в Нью-Йорке, мисс Софи показала эту невероятную, по ее мнению, цифру мисс Ноне, и они дружно посмеялись, а примерно через час отправили в Париж новую телеграмму с такими словами: «Пожалуйста, оточите Ваш карандаш и пересчитайте».

Если Шанель, как личность, копированию практически не поддавалась, то скопировать ее костюм было достаточно легко. Он был очень простого дизайна и в законченном виде вполне мог и не иметь всех тонкостей «стиля Шанель»; он и сидеть мог не столь идеально, да и на ощупь быть чуточку иным. Но он в любом случае был бы очень похож на оригинал, хотя на его пошив потребовалось бы в два раза меньше времени, а его стоимость составила бы всего лишь небольшую часть от стоимости оригинала. Например, пошив копии блузки стоил бы доллара три, но, даже если Хозяйки назначили бы за нее цену долларов в триста, каждый был бы счастлив уплатить эту цену. Официально покупать раскрой костюма и права на пошив было в высшей степени странно и непрактично, но Белый дом настаивал. Хозяйкам «Chez Ninon» придется также купить у Шанель права на использование ее фирменной ткани, фирменной золотой цепочки, которую вшивают в подгиб жакета, чтобы он хорошо сидел, и фирменных золотых пуговиц с логотипом «СС»

[22]. За одни только пуговицы придется заплатить долларов двести пятьдесят!

За свои костюмы «от Шанель» Хозяйки «Chez Ninon» обычно назначали цену в три с половиной тысячи долларов; эти костюмы были из очень похожей ткани и с очень похожими пуговицами, но их строчили на швейных машинках, используя ручную отделку лишь при завершении изделия. К большому сожалению Хозяек, Белый дом весьма ясно дал понять, что костюм не может стоить более тысячи долларов, а желательно восемьсот пятьдесят долларов или даже меньше. Так что не было ни малейшей возможности хоть что-нибудь урвать для себя. К тому же розовый костюм должен был быть точной копией шедевра Шанель, а значит, его требовалось шить в основном вручную. В общем, ни о какой прибыли и речи не шло – возможно, именно по этой причине Белый дом и не попросил мистера Кассини пошить этот костюм. Отказаться и порвать отношения с Белым домом Хозяйки тоже никак не могли: «Chez Ninon» никогда бы не отказался от такого заказа. Одно дело – одевать даму, занимающую видное положение в обществе, и совсем другое – одевать ее, когда она превратилась в Первую леди страны. Это для любого слишком высокая честь.

Мисс Нона вставила костюм в график сдачи готовых изделий, и мисс Софи неуверенно заметила:

– Получается всего восемь недель…

– Ничего, Шанель все равно придется уступить, – сказала мисс Нона, хотя прозвучало это не слишком уверенно.