Рубикон. Дважды в одну реку

– Да, слышали. – Это уже ответил Грот, бросив быстрый взгляд на товарища.

– Почему не подчинились приказу?

– Мы гнались за хакота, – гнул свое Тынк.

– Помните, я говорил, что приказы отдаются, чтобы их выполнять? Помните, я говорил, что в бою от вас, от того, насколько вы правильно действуете, зависят жизни всего отряда?

– Но мы догнали двоих и убили их.

– Тынк, если ты думаешь, что на войне главное – убить много врагов, то ты ошибаешься. Хакота уже убегали, они не хотели дальше сражаться. Мы получили то, что хотели, – прогнали врагов. Но вам захотелось получить побольше голов, чтобы выставить их перед рулами и потом хвалиться своими победами. Из‑за вашей глупости нас оказалось меньше, когда мы встретили магаков. Из‑за вас могли погибнуть другие, а враг – победить.

– Но все живы и враг убежал, – горячо возразил Тынк. А вот Грот помалкивает. Это уже радует.

– Но могло все получиться по-другому, и это из‑за того, что вы не выполнили приказ. Любой вот из них мог погибнуть. А если бы еще кто-то решил погнаться за хакота? Смогли бы мы тогда остановить магаков? Нет. Нас убили бы, потом убили бы тех, кто погнался за хакота, а потом догнали бы женщин и детей. Они убили бы всех, и все только потому, что кто-то не выполнил приказ.

Так, с разъяснениями покончено. Бойцы все услышали и что-то там поняли. Понятно, что карать смертной казнью за невыполнение приказа он не может. Во-первых, у него не так уж много бойцов. Во-вторых, его сейчас самого порвут на фашистский крест, если он попытается кого-нибудь казнить. Можно, конечно, вызвать на смертельный поединок и убить ослушников, – пока он все же превосходит своих подчиненных. Но терять людей – глупее не придумаешь. И опять, поднятию дисциплины это способствовать не будет. Парни не всегда будут ему уступать, придет момент, когда кто-то станет сильнее его. И что, снова возобладают пока еще существующие порядки – вождь должен быть ловким, сильным и тупым? Так не пойдет. Однако что-то делать нужно. Безнаказанными оставлять проступки никак нельзя, без дисциплины его доморощенное войско очень быстро прекратит свое существование.

Самое простое, что он мог придумать, – это губа. На острове имелся ледник, который как нельзя лучше отвечал этим требованиям. Посидят там, подумают. Сауни не пещерное племя, а потому долгое нахождение в замкнутом пространстве должно их кое-как вразумить. Заодно должны будут вразумить и товарищи.

Новоявленные воины с удовольствием занимались боевой подготовкой и явно тяготились несением гарнизонной и караульной службы. Сейчас существовал только один наряд – наблюдательный пост. В него заступали парами. Первый стоял там весь день, его ненадолго подменял его же напарник по тренировкам, чтобы тот смог оправиться и принять пищу. С наступлением темноты заступал напарник, дежуривший до утра.

Один наряд в пять дней – это неприятно, но не страшно. А вот теперь нарядов станет больше. Половину суток дежурить будет одна пара, которую будут лишь подменять. Вторую половину – другая. Одним словом, неприятных занятий добавится ровно вдвое, потому что оставлять арестантов без охраны Дмитрий не собирался.

Но вот насколько они готовы принять даже такую малость, предстоит выяснить именно сейчас. Если все пройдет гладко, то ему все же удастся наладить дисциплину. Если нет… Тогда плохо. Никакое оружие не позволит им выстоять, если не будет дисциплины. Может, они еще и не раз накостыляют врагам (а те еще придут, сомневаться не приходится), но итог будет один – их раздавят.

– За невыполнение приказа вы, двое, проведете в леднике пять дней. За день каждому из вас будут давать по одной вареной рыбине и кувшину воды. Больше вы ничего не получите и не выйдите оттуда, даже если захотите по нужде. Вы будете гадить прямо там. Когда все закончится, сами же все и уберете.

– Мы свободные охотники и не станем сидеть в этой яме, – гордо вскинул голову Тынк.

– Или будет так, или вы здесь не нужны, – отрезал Дмитрий. – Возвращайтесь к своим рулам и живите как простые охотники. Вы можете забрать с собой свои доспехи, вы их сделали и они принадлежат вам, но оружие оставите здесь. Лучше нас будет меньше, но зато я буду знать, что те, кто останутся, выполнят приказ. Только так мы сможем защитить наших женщин и детей.

– Я не пойду в эту яму, – продолжал упираться Тынк.

– Пять дней – это много, – задумчиво произнес Грот.

– В племени, где раньше жил я, за то, что сделали вы, – убивают, – глядя прямо в глаза Гроту, сказал Дмитрий.

– Почему же ты не убиваешь нас?

– Потому что я не там, а здесь. Потому что нас мало. Потому что кто-то должен защищать племя. Потому что умереть – просто. Труднее жить и знать, что от тебя зависят жизни других.

– Я…

– Я приму наказание, – перебил своего товарища Грот.

Дмитрий перевел взгляд на Тынка. Тот, опешив от слов напарника, смотрел на Грота широко раскрытыми глазами. Парни зароптали, но, очевидно, сейчас никто не станет убивать Дмитрия. Что ж, это радует. Жаль, конечно, что Тынка он потерял, но иначе нельзя.