Рубиновая омела (СИ)

В такие минуты Гермиона светилась от счастья. Гордилась собой, что заклинание левитации далось так легко, и поднять книгу в воздух получилось с первой попытки. Звонко смеялась, когда вновь пробовала заклинание — и книга послушно раскрывалась, а листы переворачивались один за другим. Но магии пришёл конец, когда сухие пергаментные листы вдруг вспыхнули, и книга шлёпнулась на пол. Гермиона увидела перед собой Драко, который криво ухмылялся, довольный своей выходкой.

— Малфой, ты знаешь, что это заклинание для первокурсников запрещено! — начала отчитывать его Тамара.

— А ты знаешь, что змеи не водятся с крысами? — он указал палочкой в сторону Грейнджер.

— Дискриминация в школе недопустима! Минус пять очков Слизерину!

Все обернулись и увидели тёмный силуэт профессора Снегга, их декана. Он смотрел на Драко нечитаемым взглядом. Гермиона видела, как тот злился.

— Я всё расскажу отцу! — бросил он и, развернувшись на каблуках, ушёл, шипя проклятья.

И Гермиона знала, что он сдержит слово. Что Люциус Малфой точно об этом узнает. Не намеренно, но она многое слышала о его семье. Живя в одной спальне с главной поклонницей Драко, Гермиона привыкла почти каждый вечер слушать рассказы Пэнси Паркинсон. Она отчитывалась своей подруге Матильде Грин о том, сколько раз она говорила с Драко на дню, как он одолжил ей своё перо, и как в будущем они заключат брак, так как их родители давно об этом договорились. И все слова Пэнси были намеренно громкими, чтобы девочки, которые делили с ней комнату, чётко понимали границу, очерченную Паркинсон вокруг Драко Малфоя. Он принадлежал ей.

Гермиона поморщилась. Ни за что на свете, ни за какие галлеоны, она не стала бы претендовать на этого мерзавца. Он абсолютно не справлялся с тем статусом, который получил благодаря родителям. Аристократы славились своим этикетом и манерами, но у Драко Малфоя ни того, ни другого совершенно точно не наблюдалось.

Гермиона видела его родителей однажды, когда в школе проводился открытый матч по квиддичу. Они сидели на одной трибуне, пока их сын был в воздухе. Она сразу поняла, что это его отец и мать, и не только по пепельным волосам. Гермиона почувствовала их. Эту ни с чем не сравнимую, почти осязаемую, мощь, исходящую от Нарциссы и Люциуса. И дело было не в дорогой одежде, а в самом их существовании, во взгляде, который они бросали на окружающих, заставляя каждого опускать глаза в пол. Это было необъяснимо. Но мощь дома Малфоев ощущалась в воздухе, намагниченном и вязком. Ей было некомфортно сидеть на своём месте весь матч, спиной чувствовать чужой взгляд. Гермиона знала, что это был взгляд Малфоя-старшего. Он смотрел на неё, потому что Драко обещал всё рассказать отцу.

***

Первый год обучения закончился необъяснимо быстро. Гриффиндор одержал победу, получив кубок школы, а Слизерин занял второе место — с разрывом в двадцать семь очков. Дамблдор лично похвалил Гермиону за её успехи в учёбе, потому что большинство очков для факультета заработала именно она.

Гермиона хлопала себе вместе со всеми, когда невзначай посмотрела влево, ровно туда, где сидел Малфой. Он не поддерживал всеобщие аплодисменты в её честь. Драко лишь беззвучно шевелил губами, выстраивая их в привычное:

«Гряз-но-кров-ка!»

Гермиона собиралась на летние каникулы с мыслями о том, что не будет скучать по своему факультету.

***

Курс сменял другой, уроки становились всё сложнее и интереснее. Каждый раз возвращаясь в школу, Гермиона с интересом наблюдала за своими однокурсниками, как они менялись за лето. Девочки росли быстрее мальчиков, опережая их и в росте, и в форме.

На четвёртом курсе, в канун Святочного бала, суетилась вся школа. Девушки из кожи вон лезли, чтобы выглядеть лучше чем обычно и заполучить приглашение того, с кем бы они хотели пойти на бал. А парни, в свою очередь, стыдливо прятали глаза, по-мальчишески стесняясь всего этого.

Гермиона сидела в большом зале за столом Когтеврана и слушала рассказ Полумны. Что-то о заколдованной омеле, которая появляется во время Святочного бала совершенно неожиданно.

— То есть, ты хочешь сказать, что омела просто появляется? В разных местах? Даже над головами тех, кто не влюблён друг в друга?

Луна не обратила на её вопрос никакого внимания.

— Ты когда-нибудь слышала звон рубинов?

— Что? — переспросила Гермиона. Она так и не привыкла к привычке подруги часто менять темы.

— Омела, Гермиона. Я про неё, — пояснила Полумна, заметив непонимающий взгляд собеседницы. — Я полагала, что ты знаешь всё. Но, как оказалось, сердечными делами ты не особенно интересуешься?

— Я знаю историю Хогвартса от А до Я. И впервые слышу о заколдованной омеле!

— Рубиновой омеле, — Луна устремила взгляд на свечи, висящие у потолка. — Она появляется над теми, кто обречён. Судьбой, понимаешь? Говорят, её создала волшебница, которая училась на Гриффиндоре многие столетия назад, чтобы на Святочном балу поцеловать любимого. Но с удивлением обнаружила, что рубины зазвенели над её головой, когда она стояла с лучшим другом. Зная, что колдовство нельзя отменить, она поцеловала того, на кого указывала омела.