Рублевка

Корнилов смотрел на Еронова с удивлением и тревогой. В человеке, который сейчас сидел перед ним, не осталось ничего от прежнего Коли. Юрий сильно подозревал, что блеск в глазу, который он поначалу принял за огонек озорной удали, был ничем иным, как игрой языков пламени сумасшествия. Взрыв не просто изуродовал парня. Он сказался на его психическом здоровье. Неужели Коля Еронов стал маньяком? Корнилов вспомнил слова, сказанные одним из сектантов еще в Кунцево. Сумасшедший ублюдок. Тюремщик.

– И вот я оказался в Ромашково, – продолжал Дракон. – Пришел с толпой бродяг. Оборванцев, жаждущих найти место, где можно поменьше работать и побольше жрать. Это село не понравилось моим спутникам. Мрачноватое, большей частью разрушенное. С жителями, которые больше похожи на призраков, чем на живых людей. Они двинулись дальше, а я остался, поскольку не нуждался в свидетелях моего прошлого. Начал писать жизнь с чистого листа. Никольский храм, Николай. Я посчитал это знаком и принялся строить свой собственный мир. А ящеры, расплодившиеся в этих местах, навели меня на мысль о том, в кого будут верить мои адепты. Для создания новой религии много фантазии не потребовалось. Древние верования в крылатых ящеров, чуточку христианства, принятие нового имени при вступлении в общину – отличный суррогат для отчаявшихся.

Сначала моя секта состояла из десятка полудурков из местных. Не скажу, что было легко. На голой идее, какой бы хорошей она не была, далеко не уедешь. Отсутствие ресурсов, голодуха и постоянные нападения мутантов. Я был на грани отчаяния. Пару раз даже сам пробовал мясо варана. Потом пришли люди из Метро. Они топали на Рублевку в поисках лучшей жизни. Я сумел убедить их остаться с нами. Не прошло и недели, как появились новая партия бродяг. И опять их целью была Рублевка. Пришлось самому посетить землю обетованную, вступить в переговоры с местными «богами». Я не был похож на обычного оборванца. Мною заинтересовались, выслушали и Ромашково стало номом Рублевской Империи. Этой группировке, как раз позарез требовался форпост, перевалочный пункт, своеобразный фильтр для пришлых.

За то, что в Ромашково сортирует желающих попасть на Рублевку, со мной щедро рассчитываются. Появилась пища и сообщество стало расти, как на дрожжах. Удалось отыскать и отремонтировать дрезину, наладить железнодорожное сообщение. К нам присоединялась часть тех, кто покидал Метро.

Я до сих пор лично отбираю отчаянных, на все готовых ребята, с которыми можно свернуть горы. Остальные отправляются в Жуковку. Уже не просто так, а с направлением от меня.

Кроме того, я отвечаю за все грузы, которые направляются из Москвы на Рублевку и наоборот.

Благодаря поддержке Империи Дети Дракона стали грозной силой, а я – полновластным хозяином этих мест. Но вскоре одна проблема перевесила все другие. Мои проникновенные проповеди о величии Дракона уже не достигали сердец паствы. К счастью жуковским вновь потребовалась моя помощь – на этот раз для наказания провинившихся. Рублевские эстеты, видишь ли, не захотели устраивать у себя тюрягу. От вони немытых тел страдает их тонкое обоняние. С тех пор их преступники поступают в полное мое распоряжение и немногим из них удается вернуться обратно.

– Ты кормишь их варанами, медленно убиваешь, – догадался Юрий.

– Ну, не очень-то и медленно, – усмехнулся Дракон. – Сырое мясо ящеров – взрывоопасная штукенция. Месяц, самое большее – два… Потом варанам скармливают самые мясистые части трупов. Почти безотходное производство. Проблема в том, что зверюги, которые в естественных условиях могут жрать все, что угодно и плодится с неимоверной скоростью, в неволе становятся очень привередливыми. Совсем не размножаются и быстро хиреют. Не помогает даже рацион из живых заблудших.

– Ты болен, Коля, – покачал головой Корнилов. – Неужели не понимаешь: в том, что несешь, нет ни логики, ни здравого смысла. Только тупая одержимость смертью во всех ее проявлениях.

– Не пытайся меня обидеть. Логика есть. На страхе неминуемой и жуткой смерти зиждется благоговейный трепет этих скотов передо мною – Драконом!

– Ты мнишь себя Богом и наверняка никогда не задумывался над тем, что растущие амбиции в твоем случае могут означать прогрессирующую шизофрению? Ящерица, Колян, а вовсе не Дракон.

– Ты… Ты еще увидишь настоящих ящериц! – прошипел Дракон. – Нос к носу с ними столкнешься. Это я тебе обещаю!

Корнилов и сам чувствовал, что Еронов начинает вызывать у него что-то похожее на благоговейный трепет. Безусловно, сумасшедший. Но при этом очень циничный и практичный. Талантливый организатор, сумевший обратить все трудности себе на пользу. Не стоило его злить, ох не стоило. Но Юрия уже несло. Остановиться он не мог.

– И еще. Без Рублевки, у которой ты на побегушках – грош тебе цена!