Рука адмирала

— А, собственно, ты почти угадала, Ирма. Знаешь, есть в математике этакая аксиома: если равны половины, то равны и целые. И ловушка соответственная есть. Полумертвый ведь равен полуживому, верно? Но, если равны половины, то… Словом — мертвый равен живому! Тут тоже без бутылки сразу разгадки не найдешь… В нашем темном деле, если поискать, то тоже найдутся, адмиралы хотя и мертвые, но не совсем. Словно бы вечно живые.

Моряк резко приподнялся. Глаза его широко раскрылись.

— Клянусь бом-брам-стеньгой, как говаривали пираты… Памятники!

— Ну, ясно. Сказано же ведь матросом — «на руке адмирала»… Что ж — что то вытатуировано было на живой руке? Или всунуто упокойнику? Вернее всего, что тайна связана с рукой какого то адмиральского памятника…

— Браво, Серж! А ты совсем не такой обалдуй, как иногда выглядишь. Молодчага!

— Рад стараться, Ваше Высокое Превосходительство. Служу за робу[13], товарищ красный адмирал… Ну, а ты что скажешь, Ирмка? Ведь не плохо обмозговано? А? Теперь только пустяк остался: про памятники узнать.

В голосе студента проскользнуло выражение самодовольства. Девушка подняла свое смеющееся лицо.

— Эх вы, мужчины! А еще говорят — «у бабы волос долог, да ум короток»… Полчаса самовлюбленно упражняли свою мужскую логику… Эх, вы… А я вот вас сейчас пристыжу…

Она легким движением потянулась за своей сумкой и достала оттуда какую то бумажку. Приятели переглянулись. Массивные плечи моряка передернулись в недоумении.

— Ну так вот, слушайте, товарищи коротковолосые и длинноумные мужчины. Ваши гениальные рассуждения…

— Ирмочка, пощади!.. Без яду!..

— Ara… Сдаетесь заранее?

— Сдаемся. Ей Богу, сдаемся! Даже на все четыре лопатки ляжем, благо песочек такой горячий… И опять же перед таким очаровательным противником… Только не издевайся, а говори толком.

— Ну, ладно, властители мира. Вот что открыл мой короткий бабий ум. Дело, конечно, в памятниках. Пока там вам обоим не хва-ти-ло вре-ме-ни продумать этот вопрос — я урвала часок, побывала в Публичной Библиотеке, просмотрела там монографию о русских адмиралах и сделала выписку о поставленных им памятниках.

Приятели опять переглянулись, но теперь уже в восхищении.

— Кррррасота! Вот это здорово. Нас перекрыла без спора… Ну а, скажи, много там этих памятников нашлось на нашу голову?

— Нет, не так уж и много. Вот слушайте.

Девушка внимательно поглядела на свою бумажку и усмехнулась.

— Не завидую я составителю монографии. Ох, трудно ему было. Различи ка в прошлом, кто был адмиралом, кто нет… Тогда погон ни на плечах, ни на рукавах не было… Вот возьмите: скажем, в 907 году русский князь Олег подошел с флотом к Константинополю — тогдашнему Царьграду, заставил его откупиться от разгрома и прибил к его воротам свой щит в знак победы. Был ли он ад-ми-ра-лом? Или наши запорожцы, которые не раз в средние века со своим лодочным флотом громили Византию? Или казак Дежнев, по суше и по морю доходивший почти до современного Сан-Франциско и завоевавший Аляску? Был ли он адмиралом? Разберись тут формально… Настоящие официальные, так сказать, адмиралы начинаются с конца XVIII века. Ушаков, «Нельсону равный», бравший Рим и Неаполь. Похоронен он в Питере. Сенявин, разбивший Наполеоновского маршала Мармона. Про памятник ничего не сказано. Потом идет герцог Ришелье, основавший Одессу, где ему и памятник стоит. Крузенштерн, первый из русских, совершивший кругосветное плаванье. Корнилов и Нахимов — герои Севастопольской обороны. Им всем трем там и памятники. Потом — Макаров, взорванный япон…

Нет страниц 43,44.

…ленные сокровища? Или старинный клад того времени, когда Олег нагрел Царьград на солидную контрибуцию?

— А что бы ты делал с кладом?

— Тю?.. А по хохлацки:

«iв би сало з салом, та лежав би цiлий день на пiчi»…

Хотя, впрочем, ГПУ прижало бы… Ведь, раз деньги — значит, буржуй. А раз буржуй — остальное понятно.

— Да не в том дело, дети мои, серьезно сказал Николай. Там, по моему, не деньги и не сокровища. Когда дула винтовок глянут в глаза — откупишься! Все выдашь. Шкура дороже денег… Мне кажется, что тайна там никак не денежная. Что то более важное.

Лицо моряка сделалось суровым и твердым.

— И вот еще что, друзья. Две, так сказать, аксиомы. Прежде всего, ВАП'а в это дело не впутывать. И вторая — если ГПУ прицепится — держаться в мертвую и не выдавать никого и ничего. Дело, все таки, может быть здорово опасным… Матроса то ведь расстреляли!

— Иди ты, браток, к Аллаху под рубаху, беззаботно откликнулся футболист. А что у нас в СССР безопасно? Только разве помирать. Ничего! как это поется:

Пить будем,Гулять будем,А время придет —Помирать будем…

— Да никто, брат, и не трусит. Не в смерти дело. Важно не почему, да отчего, да когда помирать. А — за что помирать?

— Что ты это в философию вдарился, адмирал? Помрем, так помрем. Кисмет… Эх! «Один раз жить, два раза помирать»!.. Экая важность? Дрефйть не будем Как это певали в революционную старину: